Книжно-Газетный Киоск





Владимир КУРМАНАЕВ

Родился в 1955 году в Ленинграде. Поэт, литературовед. Окончил Ленинградский университет и аспирантуру. Занимается изучением творчества Н. Станкевича. Публиковался в журнале «Дети Ра».



В КАРТАВЫЕ БУКВЫ СЛЕТАЯ
 
* * *

Там не понять тебе моих дней
Когда снега на нас бегут вновь
Не словно он словно она к ней
Ты помнишь я не целился в бровь
Родные бегают кругом — псы
Растенья крутятся жужжит сталь
Глаза словно на башне часы
Отыскивают горизонталь
....................................................
....................................................



* * *

нельзя рассудить и не вижу не помню
чугунные плети вонзаются в комья
и те разлетаются в хрипах и шрамах
и Индия плачет на каменных рамах
тропическим дождиком неумолимым
сквозь свет проникаемый в слове любимым
нельзя удивиться кирпичное море
кидаемо в облако воплями в Торе
и веером белым над миром походки
несущей спасение тонущим в лодке



* * *

Теперь напротив пусть усядется сеньор
Тряхнет шиньоном негритянки
Ассоциации к нему слетают в хор
Потливым скрежетом жестянки
Шагреневая плешь над черной чешуей
Латунным голосом звеня пренебрегает
Медовым светом зыблется шлеей
Белками пасынка сверкает
Ручьем канатным с томною звездой
От цели наблюдаемой потока
В Лаокоона взмах вмещается слюдой
И отбегает одиноко



* * *

в нем прошаривающем на слове
государственной меткой в бровях
лилипутовый каменно в крове
в неодымленнейших углах
от отечества нитям до эха
пал кристалла подтек
отойдя и условясь до смеха
в голубиный шажок
бьется слепо гортанно и бело
в бывших бывших глазах
в вере ставит окраинно смело
грубо каменно в швах
краше облака до измененья
ризы в кромки былья
в воск доходчивости обрамленья
как под камнем змея



* * *

по белому солнцу теней
в картавые буквы слетая
лепилась бессонная стая
коричневых черных огней
малиновый капельный дым
похожий на звук удаленья
светлея безгрешною ленью
под облака камнем седым
пронизывал камень насквозь
пологою коркою хлеба
ушедшею в первое небо
молчаньем вращавшее ось
и голос немей высоты
вне мира внимание ширил
и черного ангела вывел
на площади бледной черты



* * *

придут и сядут и заговорят
и очи их наполнятся слезами
мы жили мы ходили на парад
и ели мы вождей стеклянными глазами
там сталин был а здесь одеколон
все было так приятно сокровенно
нежнейшая сохранность всех времен
вот что мы вынесли посмертно незабвенно...