Кучерявые волосы, тонкие черты лица, джинсы клеш и пиджак. Сидит в углу, у окна за барной стойкой. В руках минеральная вода, а за спиной, в окне, виднеется виновник этой истории.
Что за человек? Имя не созвучно ни с одной из черт его лица, ни с одним движением, которое я успела уловить. Он его назвал, но не запомнилось. Имя? Зачем имена в истории, которая длится не больше часа? Которая заканчивается словами: "Иди, не оборачивайся".
Совершенно пьяная девица, пришедшая в компании ребят, знавших ее ровно 40 минут. Совершенно пьяная девица, державшая под руку свою сестру. Настолько не похожую на нее и настолько родную. Кто эти сорокаминутные знакомые? Стоят ли они всего этого времени? Сегодня пятница и за окном, за его спиной он… балкон 3‑го этажа с огромным количеством голубиных домиков. Словно две жизни сплетены в одно.
Жизнь больших существ, которые создают и одновременно разрушают, и жизнь маленьких, которые не приносят ровным счетом ничего, кроме радости от того, что ты можешь на них смотреть. Мы рушим оттого, что кто-то приносит нам радость, нам приносят радость, оттого, что мы разрушаем… Мы создаем для тех, кто приносит нам радость, а потом… разрушаем.
Что заставило заговорить?
— Посмотри, что сзади тебя! Тебе нравится? У меня есть теория домов и людей. Они очень схожи, дома тоже бывают грустными и веселыми, толстыми и худыми, богатыми и бедными…
Дома те же люди, люди те же дома.
Он смеялся, поддерживал разговор, он даже танцевал со мной, с ней, с той пьяной девицей. А потом простым, ровным голосом попрощался.
— Мне пора, спасибо!
— Пока… До свиданья!
Твердой походкой незнакомец вышел из "пьяного заведения", а она осталась за барной стойкой бесцельно смотреть туда, где еще несколько секунд назад сидел его силуэт.
Хотелось заплакать, ей очень хотелось плакать. Что дернуло побежать? Даже не успев подумать, дать мозгом, хотя и не трезвым, я не перестану это подчеркивать, установку ногам… они побежали сами.
— Эй! Эй! Мистер — Эй! Подожди! Не помню имени! Тсс! Только не называй, позволь на 5 минут ты будешь "Мистер — Эй". Помнишь фильм "Мэри Поппинс"? Там был Мистер — Эй! 33 коровы, 33 коровы, ла-ла-ла… помнишь? Он в палатке жил, под дождем пел: "33 коровы, 33 коровы и стакан парного молока…". Помнишь?
Она все тараторила, не могла отдышаться, на улице — зима, только первые проявления весны, а она, стоя в кофте, дышала так, будто идет сотый день лета.
Он медленно подходил, пока она продолжала говорить.
— Я ничего не смогу тебе дать.
— Ничего не нужно, давай просто с улицы посмотрим на балкон…
Обычно в такие моменты раздается либо крик: "Снято!", либо жуткий звук будильника, но они продолжали стоять. Из дверей "пьяного заведения" выбежали сестра и сорокаминутный знакомый. Мистер — Эй спрятал девицу за углом дома, или это дом спрятал их?
— Можно я поцелую тебя?.. — возможно, она искала поддержки?
И не смогла придумать ничего надежнее поцелуя?
Но он стал целовать ее лицо. Мистер — Эй, в одну секунду стал давнишним другом, близким человеком, тем, кто знал эту неугомонную, всю ее жизнь.
— Самое страшное, когда нет понимания между близкими, пусть и "бывшими близкими" людьми. — Как больно он это сказал, только тогда я и эта пьяная девица поняли, что это ему нужна была поддержка. Своими поцелуями он нащупывает себя, мы с ней вдвоем помогали… мы с ней помогали ему…
— Иди, иди и не оборачивайся.
Я пошла… пошла, смотря на балкон.
Неоднократно прохожу это "пьяное заведение", и всегда с поднятой головой. Что-то, когда-то, кто-то здесь потерял, но стоило раз поднять голову, и "оно" возвратилось.
И всегда, проходя, я смотрю в переулок, и каждый раз вижу кучерявую фигуру Мистера — Эй, который так же смотрит наверх.
— Эй, Мистер — Эй! До свиданья!