Сергей КОНЯШИН
МОЙ ПРАДЕД ПОГИБ В СОРОК ТРЕТЬЕМ
Грохотала война — без предела, конца и без края.
Словно кровь растекалась она по земле лихолетьем.
Я достал обветшалый альбом и, страницы листая,
Вдруг нашел фотографию в рамке "Погиб в сорок третьем".
Долго прадед смотрел с фотокарточки той пожелтевшей,
Изучая меня из-под савана десятилетий.
И мне вдруг захотелось увидеть, каков пролетевший
Ураганным огнем над Россией тот год сорок третий.
Я читал о войне, задавал многим людям вопросы,
Долго слушал рассказ помрачневшего хмурого деда —
Говорил он, скрывая под маской небрежности слезы,
И я понял, какою ценою досталась победа.
Содрогалась земля — без надежды, любви и без веры.
Растекалась война утонувшим в слезах лихолетьем.
И лилась в землю кровь без предела, конца и без меры.
И я вздрогнул, представив, как прадед погиб в сорок
третьем.
Словно кровь растекалась она по земле лихолетьем.
Я достал обветшалый альбом и, страницы листая,
Вдруг нашел фотографию в рамке "Погиб в сорок третьем".
Долго прадед смотрел с фотокарточки той пожелтевшей,
Изучая меня из-под савана десятилетий.
И мне вдруг захотелось увидеть, каков пролетевший
Ураганным огнем над Россией тот год сорок третий.
Я читал о войне, задавал многим людям вопросы,
Долго слушал рассказ помрачневшего хмурого деда —
Говорил он, скрывая под маской небрежности слезы,
И я понял, какою ценою досталась победа.
Содрогалась земля — без надежды, любви и без веры.
Растекалась война утонувшим в слезах лихолетьем.
И лилась в землю кровь без предела, конца и без меры.
И я вздрогнул, представив, как прадед погиб в сорок
третьем.