Книжно-Газетный Киоск


Дмитрий ЦЕСЕЛЬЧУК
 
СЕНТЯБРЬ 2015

Цвет сентября — бледнозеленый
Чуть что не так — и вспыхнет весь.
Какие уж тут шутки с кленом,
Что возмужал и вырос здесь?

Клен этот бледен по контрасту
С соседом, что горит огнем.
Бедняге пламя не по росту,
Оно еще таится в нем.

С листом сравниться пятипалым
Другие листья не смогли б.
Был в августе он славным малым
Среди берез, акаций, лип.

А в сентябре другое дело,
Он потому бледноголов,
Что ринется в полымя смело
Без клятв пустых и лишних слов.

Его оближет нежно пламя
Своим шершавым языком.
Собрата дружно встретит племя,
Где с каждым он давно знаком.

Среди берез и сосен с детства
Росли они, как сорняки.
От кленов никуда не деться,
Хоть и не жалуют таких.

Но осенью клен пятипалый
Поджечь другие кроны рад.
С него берет свое начало
Неудержимый листопад.

Положишь на ладонь, к фалангам
Прижав пылающий листок —
И враз поймешь, кто выше рангом,
И кто поджечь все это смог.

По нраву лист кленовый лешим,
В чести у трепетных дриад.
— Любого всадника мы спешим,
Кленовые полки твердят.

В сентябрьской палитре сада,
Сжигая кроны донага,
Сбивая птичий гомон с лада
И посылая птиц в бега.

Взмывают в небо вереницы
Разноголосых птичьих стай.
Насыпать им в кормушки хлеба
И умолять: не улетай.

Ответят: как же нам без листьев
Зимой на голых ветках петь,
И к кронам бархатным не ластясь?
Не можем мы не улететь!

Кричим вдогонку перелетным:
Домой вернетесь ли весной?
Кто будет зельем приворотным
Поить вас в африканский зной?

Одна надежда на гнездовья,
Что будут вас до срока ждать,
Как ждет, чтоб взбили ее, вдовья
К приходу путника кровать.

К нам возвратятся пилигримы,
Как будто из небытия.
Всевышним помыслом хранимы,
Любовь к родной земле храня.