Поэзия
Любовь Купцова
ЛУНА В ГОСТИНОЙ
В НАСЛЕДСТВО…
Но минутная стрелка уже замыкает свой круг,
Этот год, округлившийся в вечность, вот-вот истечёт.
И с последней минутой умрёт мой любовный недуг,
Искажая в надменной усмешке свой чувственный рот.
Ни тоски, ни печали. К окну прижимается ночь.
Остывает в высоком стакане нетронутый грог.
От тебя остаются на память лишь шляпа и дочь.
Кто посмеет сказать мне, что я – никудышный игрок?
Этот год, округлившийся в вечность, вот-вот истечёт.
И с последней минутой умрёт мой любовный недуг,
Искажая в надменной усмешке свой чувственный рот.
Ни тоски, ни печали. К окну прижимается ночь.
Остывает в высоком стакане нетронутый грог.
От тебя остаются на память лишь шляпа и дочь.
Кто посмеет сказать мне, что я – никудышный игрок?
В ГОСТИНОЙ НА КРЮЧКЕ ВИСИТ ЛУНА
Бороться с прошлым не имеет смысла:
Оно приходит в твой привычный мир,
Где на столе лишь чёрный хлеб и сыр,
Да Мандельштам, зачитанный до дыр.
В гостиной на крючке луна повисла,
Дым коромыслом: курит дочь тайком,
Оттенки серого ее уже достали!
Настенные часы мои отстали
От современности, и сблизиться едва ли
Удастся нам. Листаю свой альбом,
В нем фото, на котором я наивна.
Копну твоих волос ерошит ветер,
А я сижу в смешном своем берете
На лавочке с тобой, и взгляд мой светел.
И мы еще не знаем, что под ливнем
Окажемся спустя всего минуту…
Нас двое там, а здесь теперь одна
У ног калачиком свернулась тишина,
В гостиной на крючке висит луна,
И тошно от привычного уюта.
Оно приходит в твой привычный мир,
Где на столе лишь чёрный хлеб и сыр,
Да Мандельштам, зачитанный до дыр.
В гостиной на крючке луна повисла,
Дым коромыслом: курит дочь тайком,
Оттенки серого ее уже достали!
Настенные часы мои отстали
От современности, и сблизиться едва ли
Удастся нам. Листаю свой альбом,
В нем фото, на котором я наивна.
Копну твоих волос ерошит ветер,
А я сижу в смешном своем берете
На лавочке с тобой, и взгляд мой светел.
И мы еще не знаем, что под ливнем
Окажемся спустя всего минуту…
Нас двое там, а здесь теперь одна
У ног калачиком свернулась тишина,
В гостиной на крючке висит луна,
И тошно от привычного уюта.
Я ПРЕВРАЩАЮСЬ В ТЕНЬ…
Я превратилась в тень, что следует за тобой.
Внутри моего «Я» – ни источника, ни бархана.
Случайную строчку стихов дотла выжигает зной.
А будущие мои мечты упёртые, как бараны.
Привычка берёт своё: и я растворяюсь тенью
В словах о чужих краях, и в жестах немых людей.
Движенье моей души уже не подвластно пенью.
Насмешничает надо мной стареющий иудей:
«Чего, мол, тебе ещё?! Удел твой – молчи и слушай!
Ведь женщина – только тень, адамовое ребро!
Замкни же на семь замков ты глупенькую душу.
Давно не в цене уже сочувствие и добро!»
И я превращаюсь в тень и следую за тобой…
Внутри моего «Я» – ни источника, ни бархана.
Случайную строчку стихов дотла выжигает зной.
А будущие мои мечты упёртые, как бараны.
Привычка берёт своё: и я растворяюсь тенью
В словах о чужих краях, и в жестах немых людей.
Движенье моей души уже не подвластно пенью.
Насмешничает надо мной стареющий иудей:
«Чего, мол, тебе ещё?! Удел твой – молчи и слушай!
Ведь женщина – только тень, адамовое ребро!
Замкни же на семь замков ты глупенькую душу.
Давно не в цене уже сочувствие и добро!»
И я превращаюсь в тень и следую за тобой…
ПЕЙЗАЖ
Рисует дочь настойчиво пейзаж.
Ломая грифель в творческом порыве,
Червя рисует в сине-чёрной сливе,
Цветные лужи, радугу на небе
И золотистый мёд на белом хлебе.
– Бери! – смеётся. – Ты его продашь!
Рисует день открывшийся пейзаж:
Усыпан двор утерянной листвою.
Небесный купол сшит стальной иглою.
Вот рваный зонт у мусорного бака,
А рядом спит бездомная собака –
Зонта и бака добровольный страж.
Рисует Бог, не торопясь, пейзаж:
В пожухлых листьях старую покрышку,
Варенье в банке с приоткрытой крышкой,
И на балконе мокрую тельняшку…
Кофейной гущей из разбитой чашки
Разводит Он небесную гуашь.
А я рисую собственный пейзаж:
Взлохмаченное облако, деревья,
Бескрылых птиц и контурные перья,
Немые окна и глухие двери.
И на листе цветном пишу «Не верю!»…
Но Бог очинит новый карандаш.
Ломая грифель в творческом порыве,
Червя рисует в сине-чёрной сливе,
Цветные лужи, радугу на небе
И золотистый мёд на белом хлебе.
– Бери! – смеётся. – Ты его продашь!
Рисует день открывшийся пейзаж:
Усыпан двор утерянной листвою.
Небесный купол сшит стальной иглою.
Вот рваный зонт у мусорного бака,
А рядом спит бездомная собака –
Зонта и бака добровольный страж.
Рисует Бог, не торопясь, пейзаж:
В пожухлых листьях старую покрышку,
Варенье в банке с приоткрытой крышкой,
И на балконе мокрую тельняшку…
Кофейной гущей из разбитой чашки
Разводит Он небесную гуашь.
А я рисую собственный пейзаж:
Взлохмаченное облако, деревья,
Бескрылых птиц и контурные перья,
Немые окна и глухие двери.
И на листе цветном пишу «Не верю!»…
Но Бог очинит новый карандаш.
* * *
Перемешались мысли,
Словно бельфлёр в ведре.
Капли дождя повисли,
Взяв на плетне баре.
Хмурится дня надлобье.
Плачет, смеясь, кларнет.
День мой прострелен дробью
Связанных «да» и «нет».
Словно бельфлёр в ведре.
Капли дождя повисли,
Взяв на плетне баре.
Хмурится дня надлобье.
Плачет, смеясь, кларнет.
День мой прострелен дробью
Связанных «да» и «нет».
ИСКУШЕНИЕ
Так разреши ей идти туда, куда хочет,
Не упрекая и не хватая её за рукав,
Даже если за окнами громы грохочут
И превращают город в безлюдный анклав.
И не кляни её снова, не жги её письма,
Не дотянуться тебе до воронки небес.
Кончится дождь, и сердце опасно зависнет –
Видно попутал его предприимчивый бес.
– Вот незадача! – воскликнул гадёныш гортанно. –
Ты погляди на нёе, ведь раздета почти!
Но как красива, чертовка, какая осанка –
Стоит такую особым вниманьем почтить!
Ну, а она меж берез и раскидистых сосен
Тихо по парку бредет, растекаясь как ртуть.
Снова меня искушает нежданная осень,
Как же легко удаётся ей нас обмануть!
Не упрекая и не хватая её за рукав,
Даже если за окнами громы грохочут
И превращают город в безлюдный анклав.
И не кляни её снова, не жги её письма,
Не дотянуться тебе до воронки небес.
Кончится дождь, и сердце опасно зависнет –
Видно попутал его предприимчивый бес.
– Вот незадача! – воскликнул гадёныш гортанно. –
Ты погляди на нёе, ведь раздета почти!
Но как красива, чертовка, какая осанка –
Стоит такую особым вниманьем почтить!
Ну, а она меж берез и раскидистых сосен
Тихо по парку бредет, растекаясь как ртуть.
Снова меня искушает нежданная осень,
Как же легко удаётся ей нас обмануть!
* * *
Не перекроить, не переделать
Своё сердце, словно сарафан.
Вновь от жизни отречётся тело,
И мой вечер снова в стельку пьян.
Что расселась? Наливай помалу!
Не ворчи и тростью не стучи!
Что любовь? Она – не мамбы жало,
А огнём объятые ключи!
Пьяных стрелок остановка “Восемь”.
Хлёсткий взгляд. Да ладно, не кричи!
Знаешь что? Со мной, подруга Осень,
Ты на кухне просто помолчи.
Об Авторе: Любовь Купцова
Своё сердце, словно сарафан.
Вновь от жизни отречётся тело,
И мой вечер снова в стельку пьян.
Что расселась? Наливай помалу!
Не ворчи и тростью не стучи!
Что любовь? Она – не мамбы жало,
А огнём объятые ключи!
Пьяных стрелок остановка “Восемь”.
Хлёсткий взгляд. Да ладно, не кричи!
Знаешь что? Со мной, подруга Осень,
Ты на кухне просто помолчи.
Об Авторе: Любовь Купцова
Родилась в 1969 году в Новосибирской области с.Кундран. В восемь лет переехала с родителями в Самарскую область Красноярского района п.Новосемейкино. Увлекалась поэзией с детства. Впервые стихотворения напечатаны в 1987 году в районной газете. Была членом красноярского поэтического общества «Пушкинская кибитка». В 1988 году закончила Куйбышевское педагогическое училище, вышла замуж и в 1989 году переехала жить в Одессу. В 2003 закончила ПДПУ им.К.Д.Ушинского за специальностью учитель начальных классов, преподаватель педагогики. Работаю 22 года в Одесской специализированной школе № 40. В 2004 году стала номинантом конкурса «Классный руководитель – 2004», 2008 году - победителем областного конкурса в номинации «Творческий учитель». Руководитель Суворовского районного методического объединения классных руководителей 1 – 4 классов. Автор учебников русского языка для младших школьников для школ с украинским языком обучения. Стихотворения, эссе и статьи по психологии были изданы в сборниках «Южный город», «Звукоряд», «ОМК», «Золотая Ника» и «Аve», «Одесский литератор». Пишу авторскую песню и исполняю её под гитару.
