КЕМЕРОВО НА КАРТЕ ГЕНЕРАЛЬНОЙ
Наталья МУРЗИНА
ЗА ОКНОМ
* * *
* * *
Даже странно — в губах это имя нести,
Различать только этого имени сполохи.
Словно чуждую птицу сгоняю — лети! —
Потрепещет и сгинет в полуденном воздухе.
Но, спугнув, отпустить от себя не могу,
Хоть не мне его пить и не мной зацеловано.
Лишь однажды в протянутой ложечке губ
Имя дерзко цвело темным медом ворованным.
Отпустить от себя — не стряхнув, как листву,
Не спугнув, как молитву, нечаянным возгласом.
Будто дикий шиповник губами сорву,
Окликая пустое пространство вполголоса…
Различать только этого имени сполохи.
Словно чуждую птицу сгоняю — лети! —
Потрепещет и сгинет в полуденном воздухе.
Но, спугнув, отпустить от себя не могу,
Хоть не мне его пить и не мной зацеловано.
Лишь однажды в протянутой ложечке губ
Имя дерзко цвело темным медом ворованным.
Отпустить от себя — не стряхнув, как листву,
Не спугнув, как молитву, нечаянным возгласом.
Будто дикий шиповник губами сорву,
Окликая пустое пространство вполголоса…
* * *
Н.
Н.
День еще прохладою не тронут.
Выйти из распахнутых дверей
И упасть, как в самый синий омут,
В головокружение ветвей.
И, очнувшись в небе светлооком,
Долго наблюдать из синевы:
Чье-то детство солнечным зайчонком
Строит дом из солнечной травы.
Выйти из распахнутых дверей
И упасть, как в самый синий омут,
В головокружение ветвей.
И, очнувшись в небе светлооком,
Долго наблюдать из синевы:
Чье-то детство солнечным зайчонком
Строит дом из солнечной травы.
* * *
Бабье лето к исходу. Полынный,
Нынче воздух дымами провис.
Но уже перехвачен ангиной
Каждый сброшенный тополем лист.
Скоро все октябрем занедужит.
Неухоженный дворик готов
Наступить в долговязую лужу
Отражением зыбким домов.
Или в окна ворвется с разбега
Сквозняком дуновенье беды.
Или лапа внезапного снега
Маховые прочертит следы.
Нынче воздух дымами провис.
Но уже перехвачен ангиной
Каждый сброшенный тополем лист.
Скоро все октябрем занедужит.
Неухоженный дворик готов
Наступить в долговязую лужу
Отражением зыбким домов.
Или в окна ворвется с разбега
Сквозняком дуновенье беды.
Или лапа внезапного снега
Маховые прочертит следы.
* * *
Чудом озаренная душа —
Словом осиянная бумага.
Господи, а может, это благо —
Не иметь в руке карандаша?
Словом осиянная бумага.
Господи, а может, это благо —
Не иметь в руке карандаша?
* * *
…чуткая пружина времени
Непрочный мир стареет и качается.
И чувствуешь ты с некоторых пор
Пружину эту, как она сжимается,
Чтобы однажды выстрелить в упор.
И в серый плащ обыденного прячешься.
Но иногда пронзит нездешний свет.
Как хорошо и безмятежно плачется,
Когда осознаешь, что смерти нет.
И чувствуешь ты с некоторых пор
Пружину эту, как она сжимается,
Чтобы однажды выстрелить в упор.
И в серый плащ обыденного прячешься.
Но иногда пронзит нездешний свет.
Как хорошо и безмятежно плачется,
Когда осознаешь, что смерти нет.
Наталья Мурзина — поэтесса. Родилась в 1971 году в посёлке Тисуль. Закончила матфак КемГУ. Публиковалась в журналах «Огни Кузбасса», «После 12», «День и Ночь», «Москва». Автор книги стихов «Вторжение весны».