Книжно-Газетный Киоск


Перекличка поэтов


Сергей ГЛАВАЦКИЙ

НЕБО И ЕГО УДИВЛЕНИЕ
 
*   *   *

В воздухе нет
Никаких запахов.
Занавесом взбесившимся,
Сплетенным из живых седых прядей,
Струятся из небес
Белые румяна.

Сквозь мозоли воздуха
Едва просвечиваются
Новорожденные
Искрящие золотые кольца
Вокруг Земли.
Одно над севером кувыркается.
На другое южные дочери
Показывают пальцами.

Завеси белые
Разделили единое пространство,
Как шахматную доску,
На крошечные квадратные столбы…
Они спустились на Землю,
Принеся миру одиночество…

Ткани, бесконечно уходящие в небеса, разделили мир на великое множество ограниченных мирков. Они принесли миру одиночество, поместив в каждую клеть, подвешенную ко времени, по одному человеку…
Люди стучались кулаками в эти снежные завеси…
Ломились черно-белыми ангелами в соседний мир, к своим знакомым…
Пытались отдернуть стену метели. И она волновалась. И, бывало, поддавалась натиску отчаянья…
Чаще всего соседняя клетка пустовала.



*   *   *

Сколько их, тех, кто твоих ждет ответов,
Сколько их, тех, кто тебя ждет смиренно,
На поводках семи чакр и кармы,
Скованных секундомерами пульсов?

Под горизонтом толпятся рассветы.
Бог ожидает рожденья Вселенной.
Сны о тебе — обручальные ярма,
Снадобья от орбитальных конвульсий.

Сколько их, тех, кто быть хочет с тобою,
Кто готов стать твоим мужем до смерти?
Множатся от тишины катастрофы.
Вслед за молчанием — выжжено поле.

Не дотянуться стадам к водопою,
Спрятано озеро в панцире тверди…
Хочешь, я стану спасеньем Голгофы
От наводнения жаждой и болью?



*   *   *

Давай с тобой поедем на косу.
Когда-нибудь. Хоть в прошлом, хоть в былинном.
Не может быть такого в жизни длинной,
Чтоб вечно продолжался Страшный суд,
Чтоб лес был полон стреляных косуль…
Готов молить хоть Господа, хоть джиннов,
До старости ждать времени машину,
Чтоб черную покинуть полосу…

За нею будет кедра хризолит,
И хризопраз полыни, прячущей седины,
Там море станет нашим паланкином,
Хранящим сны, которым чужд Эвклид,
Которые еще не расцвели…
Готов извлечь себя из карантина,
Перекроить себя, как бомбы — паладина,
Чтоб видели дельфинов корабли…

Давай с тобой уедем на косу,
Каким бы именем тебя не звали
И сколько лет тебе в миру бы не давали,
Давай с тобой окажемся в лесу,
Где аисты давно тебя пасут,
Где зиждется березовая дача,
Перерастая в Сож. Я не могу иначе,
Иначе не могу, не обессудь.



БОЛЬ
 
1

Ты знаешь, мир умер. Фантомное счастье —
Как хрономираж, где детей кутерьма.
А здесь — только вакуум, вакуум настежь,
И я в нем — как самая страшная тьма…

Ты даже сейчас — сингулярность, омфал, ось.
Я — только с тобою, я только с Тобой! —
Во мне и себя-то почти не осталось.
Душа разболелась… Фантомная боль…



2

Ну что ж, все обернулось адом.
И что с того, что каждый миг,
Как вакуум — залетный атом,
Сны ждут твой знак, чтоб стать людьми…

Пускай ты — смысл мирозданья,
Пускай — ядро души само,
Навек навесь на подсознанье
Амбарный проклятый замок!

И мрак напалмами не выжечь,
Не утопить сны в водоем…
Хоть без тебя душе не выжить,
Оставь, я — прошлое твое.

Пусть немы без тебя авгуры,
И мир похож на ГМО,
Лишь ярче в камере обскура
На мне предательства клеймо!

Пусть без тебя лишь Здесь я — дома… —
Молчи, скрывайся и таи…
Там — нас счастливые фантомы…
Не плачь. Я — п-р-о-ш-л-ы-е т-в-о-и!

И в этой келье ли, каверне,
В одной из тысячи кают —
Лишь тень твоя и здесь, наверно —
Последний мой, ночной приют.

Печет Сансара караваи —
От боли слепнет окоем,
И пусть я при смерти, взываю, —
Молчи. Я — прошлое. Твое…

А что люблю тебя без меры,
Как любят дети — первый снег,
Так это лишь… мой Символ Веры…
И будет мне. И будет мне.



3

Отринувши купол,
в побеге от юбок,
о колокол — зубы,
и копья свои…
Сугубо суккубы
теперь будут любы,
и званны, во и-

-мя снов саблезубых…
по мне, как по трупам,
хромая, в Аид,
к своим душегубам,
шли дуры на убыль,
как мясо, сбоить.

Сугубо суккубы,
сугубо суккубы
отныне теперь.
В аквариум-кубок
разомкнутым кубом
вмурована дверь.

И если дать дуба
не хочешь, бей в бубен,
растерянный зверь —
ни браков, ни шлюбов,
сугубо суккубам,
суккубам сугубо
дари свои губы
вовеки теперь…



НАБЕРЕЖНАЯ ВЕЧНОГО САЛЮТА

Отворила кашлем витражи, впустила розово-оранжевый луч,
Только один,
Больше нельзя.
Села за рояль, трагедии Шопена боди-артом душила.
За руку взяла, и наконец — разбудила мой сон,
И мы гордились тем, где мы.
Тишина загляделась.

Набережная Вечного Рассвета.
Набережная Вечного Салюта.
Утренние люди
Над Набережной Вечного Салюта.
Нас не выключат из сети…
Рай, подаренный взаймы.
Электричество мертвое ветром улыбается.
Небо-хамелеон в логове.
Лунь сердолики клюет.
Пойма неба дымится окольцованной росой,
Как угощением,
Как барабанной дробью под самое зрелище.
Небо чувствует каждую росинку
На ногах всех утренних людей…
Набережная Вечного Рассвета!
Последнее зрелище не закончится никогда.



ПОСЛЕДНЕЕ ЗРЕЛИЩЕ

Возраст без возраста спрятан в глазах,
Время без времени дышит вперед,
Загодя…
Наш адрес: ЭХО —
Если Ты действительно хочешь счастья…
А если не по-настоящему,
Стемнеет, бусы — как созвездья подводные — в прибои,
Ураганы хороводят в горле,
И будет закат за спиной, за решеткой болен, биться,
Ломиться в зеркала, пытаясь убежать,
А мы так и останемся глядеться
На восточный горизонт,
Не заметив, что вечный рассвет продолжается
За нашими спинами…
И уснет, коли так, Вечный Салют,
А мы все еще будем зачарованно обнимать зенит глазами,
Уверенные, что летающие фонари огней до сих пор
Разрисовывают небосклон,
А салют греет нас…
Ан нет.

Без тебя ничего не получится.
Огни могут утихомириться —
И тогда мы впервые увидим небо
И его удивление.



Сергей Главацкий — поэт. Родился в 1983 году в Одессе. С 2002 г. — председатель Южнорусского Союза Писателей, с 2006 г. — председатель Одесской областной организации Конгресса литераторов Украины, с 2009 по 2012 гг. — член руководства Конгресса литераторов Украины. Выпускающий редактор литературного журнала «Южное сияние», главный редактор литературного интернет-­проекта «Авророполис», председатель оргкомитета международного арт-фестиваля «Провинция у моря». Автор более 600 публикаций в изданиях Украины, России и дальнего зарубежья. Живет в Одессе.