собирал

соединял.
только снаружи он это смог.

но в квартире не мог. а снаружи смог,
случай
эта встреча при выходе на улицу.
неожиданностью!
было это
весомостью
произнесенного
слОва
“овехо”
но нет –
ни значения ни смысла в нем –
никакого, но “овехо” — это слово да –

(два – подтверждает – смысла) говорит: –
“да и да” и значит общий тут им смысл
и не заметит –
сам устремившуюся паутинку притяжение его и ее подлета
над
головами другими ! танец,
она подлетит
он подойдет,
она подлетит
а встретил сам себя.
тогда вышел ходил, еще не смеркалось.
и были снова
мечты про свое.
задать свой вопрос
мысль следом

уже первую неделю
улиц фонарные и другие столбы толстые и тонкие
вдоль тротуаров снизу, на высоту доступности
они были одеты
в разные вязанные кофты....
..когда
прохожие
шли вдоль стен.
..и.. То — что-то липло и дотрагивалось до них.
и до него и-ли – “почти”

вдох, и вдох,
хор. хоры вдохов.
претенденты на участие – в кислородотрафике –
уже самим своим существованием.

поющий не виден.

но от Склада Хранения –

ветер теперь не тот –
на круг
к теплу он принес и присовокупил
гармошкой кондицирование. гармошкой –
командира – в сияющую транс-декорацию,
в камыш.
то заметно то исподволь.
это проще, чем проросший проводами коридор.
это –
не
синхофазотрон.

концепт-кондиционер вертится с рыбами птицами
животными людьми внутри., он – включен
в пейзаж . внутрь.
источник прохлады, и у самого дна –
под течением караси,
скользкие флюгеры
с жабрами
поворачиваются все лето
над ними отпрыски человеческие с удочками, и бобры,
несут под воду стволы от берега, за ними –
бобров дети.
экологический трюк охлаждения в поселке
для производственных нужд местного предприяти-я

р-ядом с поселком главная туша городская
тяжело верчение дорожек.

“сам сгусток пороков
и добродетелей столь чудовищно оживленный” агломерация
мегаполиса адреса доставок
и управляемой жизни таковы –

что ни прудов ни запруд
ни бассейнов ни искусственных каналов
ни ручейков ни речек ни детских игр
ни насаждений ни лужаек ни пляжей ни цитат
ни примерок освободительно. –
и пост-орбитами экзорцистов – никаких ничего –

не хватило бы.
для модельного охлаждения и для жаждущих иного стен –
жАра и истины.

стен – напротив –
не ждущих прохлады !! – а ждущих много пЕкпа.
и много правды –

к граффити взывают, простые стены,
к иным господам-стенам.

все стены мира выдержат правду цивилизации,
от струн вмятины
и обратно выстрелы (это ли имел в виду Терентьев
еще не расстрелян у стенки он. тогда
в своем кубофутуристическом докладе про обратные
пули сто лет назад
в Тбилиси ). на стенах пуль – струнами –
обратно – расстрел. также имитациями –
расстрела – обратно.

не тому назад.
а быстрее, сразу назад. – хотя., вся жизнь –
растянутая во времени струной граффити – назад – пытка
стрельбой – не по-детски – наив.
зрителей
и испытуемых.
пытка разными имитациями.
в том числе и расстрела
но до выстрелов — команд, упоительно свирепых
не уходящих
из памяти.

парень длину льет. те струны не видит осязанием на себе.
незрячая стена-мост-из-граффити

в утерянное мост..

она сама скажет неровно
неровным уличная стена,
и – выразит,
выставит, событий
списками, титрами именами наскальными изображениями
царапинами выбоинами
покажутся жанровые картинки, банки с краской
парни готовы, первый по стене.
трое с остатка.

один продолжит, что и может быть представлено, но
и в нее же ! теперь, и – одето

свет в светопереходах
у солнца занято,
автоответчик
или у солнца даже ни одного слова
в робота монолог не вставишь, хотя и солнцу тоже когда –
у “своего” занято.
пасмурно – это значит занято.

занялась, она он заря оно заря свое
солнце,
а они мимо.
соринки, живые человеки, пушинки, груз у него

по шагу
зеленый
прирост

лучи, покрыты, слюдой.

изнутри соринки — глядит лицо человека, личико –
смотрит на свет.
человеку
никуда не деться.
колонка, колонки
с водой.
разлилось.
опрокинуты.
а солнце – из-за склона бугра
осматривается – учитывает – подтягивает оттенки –
к каждому из них

стал человек

другим
кулек из человека
вмятый
наконечник! утомление томление расслабление

струя из него

пАрит.

целенаправлен
конус
движется
крутит
сердит своим
паром.

окон –
осела – рядом –

вдоль –

вдоль замирением –

вниз лавина.

морщинистым –
окон –

у-мир-отворением ! мира, первый этаж спокойствия

страх воды водяной, сквозь
лоб ныряльщика
в лупу – с водой искажения –
страх
дрессура кнут, увел-ичительное стекло, пустыня

на картах,
но нет,
не существовавшие магистрали,
с толщей
вод
на линзе
намытые
из песка углами торчат
не дошедшие до адресатов.

дно седое
у него –

дышащие — поры

у него –
бурные
согнутые – списки

у него –

середина основ и
подводная пыль.
натиск нарост — знаменитая пыль прославленная пыль !

а
она всё

прибывала располагалась

прибыла сюда
жадный
ростовщик-город,
ростовщик
тряс оценивал тьму
собирал тьму.

он оглядывался нагибался на окраины,
и подбирал тьму, брал тьму –
кровью рассыпанной ее.
и
ее
решёткой кипящего заката

и с решёткой кипящего заката она –

заполняла –

жадного ростовщика

умный.
орет, прощаясь,
и терпит,
и прирост.

всё над рельсами, всем.

и безголовым., безысходность – яблок — в ящик.
переполнено.
полно тумана. с румянами.
это ров в земле

нет, это вагон, с околышами фуражек.
и пиджаков позумент,
сердец настил,
боже, ходи ногами
по сердцам их!

минуя ствол-гОрода.. проходят поезда,
и в предместьях
разгоряченные
деревья, толчки. корни.

сколько мечтаний – корнями укрепилось на новых
горизонтах ! загород. зацепилось
и обнадеживающе подвисло.
бегом нарастают в цель ! гроза скорость, длинные ремни
они свистят ! свист пращи, вихри лесополос, вихрь
порывы растений.

о, навстречу – ступени – лесов – не напрасные !..

кремлевская
птичья линия
она и вдоль берега реки
и
колотит нас
ее икс рей.
ген., гексаген
крест, луча X.
зубные корни крестом пометка
в десне
крепость.
неизвестен –
оскала –
грозен поверх по кромке — Х-призывом. каллиграфа
скрин вверху.
и другая фаза крыльев от зубцов, вторая вверх X и
вниз, зеркало поднятое крыльев.
X
в-мах кры-Х-льев влет клыко-крыло-знак-раздвоен
X
зубцы кириллицы, кремлевской,
фортификационной.

по стене в круге

вперед и вперед крыльями
ХХХХХХХХ!
привычно властно машет — над Красной Площадью..
Птица-Краса-Морок.

циферблата икс
часа икс хозяйка
летит правопреемница провозвестница. Рентгена.

Красного Света Красного Времени !!

он..
внутри
сохранит себя, и
очень скоро
переживет
толпу

но
нежелательно
ему лишнее

всем толпо-месивом
на демонстрации госпраздника
ждут от соседа толчков,
и лепестка не удержать,
но как же там и куда
человек –
по сути
лепесток ? среди мясистых

в – хаосе –
толпо-месиво. и –
верноподцаническо.. –
ряду – липнущем к нему ? он
встает не в ряды, а под один высвет.
персонально – на поток искр, фиолетовых –
в промежуток.!

но он
в плотных шеренгах в само-вмещающих как всегда
в себя все то что иное.

в шеренгах – фантазер,
и движением –
на свежий ветер!

он –
арома-фен!
фиолетовый,
уйдя
флажком-листком,
фовизм уверенности,
факел -шлейф
невесомо дерзкий,
странно легкий,
Пан-фан.

удачливый,
особый
с кожей сотканной
из лепестков
фиалок

на весеннюю волю..!

и пройдет под напором
грубых локтей плеч
и крепких голов
не исчезнет сверкнет!
и фиалковый лепесток, фиалковый воин, фиалковый
человек –

н и к о г д а –
не отступит!

ей –

чувствую позже –
плечом –
продлено бестелесное семицветье. тяга в цель
из влажного пара

струя, пьянящая

влезет
за облаками некая, от
щели в небе.

из ниоткуда!
радуга –
риск
дуга

вдета.
из створок небес – и
в отдаленное, ростком воздуха.
он – насыщен – шевелит мир.
бесплотно толкает радость
неизжитое постоянное и временное
большое присутствие цветовое.
радуга она оно. от человека вселенского она
столь живое оно существо
и само являет собой
спокойное настроение человека, отклик –
на восстановленную связь с удаленной отдушиной,
на дыхание особенно ровное и ритмичное

кольца

годов, клеммы

древес, и
прочно
блоки
на
моллюска винт

руль

у ветра

споткнутся
другие.

она–
ждут ее, – знают
что
развяжет узлы –

пристрастна,
с покровом –
многих ищет. так после битвы на поле
она измученных
тех
ищет, –
кто
не тверд и
не совпал, кто промок, кто всегда был не расчетлив

да.,
траншеи
тех босых, без обуви представят
нам сполна.
пристанища-траншеи – конечно без-обувных !..

мы можем и..
без
огня и
без света прочитать их
а ты
не касайся
в страхе,
по инерции
не за волосы а за кости они вытаскивают себя сами, также
тащат их те некие – с перчатками эксгумаций –
нелепо отторгая
и над поверхностью –
и под наизусть. оттуда
невыносимое выносят, их всех, точно и сверх-точно

из-за грани жизни показываются в уни-чтоженном
все они. и известия –

через – главную, гашеную известь, обращенные –
к осязательной
слепой книге.

составленной из костей. — очищенных — от могил !

был..!

странного рода..
но расширенный странностью и притягательный ! –
Ромб, так он себя очертил ограничил и обмерил –
сам.

суета, заботы.
а он строен он Отчаянья Ромб
всеми своими сторонами
на белизне выделялся.,
и был
ближе.
Ромб.

о суровом о сером лучше сказал, о бедном добрее,
чем сам сердобольнейше
Красный Крест.

и
прошел
по стране.

Ромб.
незабываем!
четкий.
его особенно много было в радениях малолюдных
а где побывал –

там верно и остался, и жив ! и всюду,
в ярких снегах он пророс из сумятиц! и шествий !