Завалило дороги в горах,
Завалило.
И распенился снег на холмах,
Словно мыло.

Ударяюсь в бока этих гор,
С разгона,
Скорость маслом размажет меня
По склону!

Пусть пути мои кривы, извиты в горах,
Как змеи,
Здесь любовь я и страх разделить пополам
Не сумею.

Только кажется, что за спиной
Выросли крылья,
Что парю над горой, над страной
Без усилья!

Ветер, ветер летит в лицо,
Бьет с размаха,
Жизнь вздымается перед концом
Снежным прахом!

Скрежет лыжи, что режет склон,
Слаще звона,
Это скорость берет в полон
Неуклонно!

Это радость, что силы есть,
Тело живо,
Слабость смерти хочу отвесть,
Страх могилы!

Так скрежещут усталых лет
Повороты!
Подступает заката свет
И свободы!

Снег съежился и постарел,
И плещет солнце через край.
И жизни наступил предел,
Зима, зима, не умирай!

Вот капли капают с крыльца,
Кто плачет нынче во дворе?
И на березах нет лица —
А были — павы в серебре.

Царевны спящие, они
Гордясь, несли снегов меха,
Льда разноцветные огни
На них цвели, как жемчуга.

Красавицы разорены,
Их пряди по ветру легли.
Они забыты и черны,
Как нищенки, стоят вдали.

На что надеются они,
Стоят, ни живы, ни мертвы?
На возрождение любви,
На возрождение листвы.

Мороз и снег на тыщу лет,
И дует ветер.
А папы нет, а папы нет
На белом свете.

Как будто только что, вот тут
Мы рядом были.
А нынче — лишь снега метут,
Ветра завыли.

Но возникают, как вчера,
Во тьме ледащей,
Плеск весел, парус, треск костра
И леса чаща.

И у палатки, у реки,
или на лыжах,
Твои глаза не далеки —
Они все ближе.

Когда-то ты забыл меня
В косматой чаще,
Искал и звал, себя кляня,
Во тьме звенящей.

И продирался сквозь кусты
И птичье пенье,
Я сплю, а ты из темноты
Кричишь в смятенье.

Теперь вот я, уж без тебя,
Встаю на лыжи,
Зову тебя, ищу тебя,
И ты все ближе.

Как зеркало мира передо мной
Экрана квадратный щит.
И взгляд мой, как яблоко, над страной,
По кругу бежит, бежит.

Я в небе парю, я плыву под водой,
Плутаю в лесу глухом.
Я вижу весь мир
И весь мир люблю,
Не покидая дом.

Сижу, не снимая тапочек с ног,
С всклокоченной головой,
Но только рукой проведу, как Бог,
И жизни меняю строй.

О сколько плывет предо мной картин,
Разрозненных лиц и стран,
Здесь я художник и господин,
Спаситель я и тиран.

Мне сухо в болоте, тепло во льду,
Уютно дымится чай.
Вот только отклика не найду
И путаю ад и рай.

Я в клетке дома сама с собой,
Ныряю, часов транжир,
В игрушечный, призрачный, неживой,
Ненастоящий мир.

Сверху облако всплакнуло —
Словно пулями прошило.
Солнца раскалилось дуло —
Командир, тебя убило!

Как грома прогрохотали
По небу пустою бочкой!
То ли это в нас стреляли,
То ли молний просверк ночью.

Командир, вставай, светает!
Нам лежать здесь нет резону!
Погляди, как свет играет
На листве берез бессонных!

Свет с небес — такая милость,
Вся в крови твоя рубашка,
Над тобою наклонилась
Покрасневшая ромашка.

Командир, пора вернуться,
Взвод без нас теряет силы!
Ласточки на небе вьются,
Словно над моей могилой.

Я лежу в траве побитой,
Ветром и дождем прошитый,
Командир, мы с веком квиты,
Ты убит и я убитый.

Мужчина уходит в бой,
Его взрывы и пули ждут,
Он хочет побыть с тобой,
Удели ему пять минут.

И вот уж простыл его след,
А где-то стучит автомат.
Земля встает на дыбы,
Ее обнимает солдат.

Теперь он земли жених,
И зря его дома ждут,
Покуда бой не затих,
Всплакни о нем пять минут.

Не плотник он, не кузнец,
Одно умел — воевать,
Себе не построил дворец.
Был нежным минут на пять.

Он облако, он герой,
И песни о нем поют,
Не плачь же о нем, не вой,
Он дух без пяти минут.

Молчи, молчи, мой друг,
В суровом январе.
На звезды посмотри
В наполненном ведре,
На льда искристый пол,
На проруби овал.
Здесь счастье ты нашел,
Здесь все, что ты желал.

Мороза терпкий дым,
Вдали застывший лес,
Они молчат, и ты
Будь холоден и трезв.
Пусть месяц режет глаз
И так тропа жестка,
Что птицы ловких фраз
Не прянут с языка...

Тебя и так поймут,
Ты только лишь взгляни.
Ты в реку или пруд
Свой остов окуни,
В суровом январе
Да в дымной полынье,
Ты радости ожог
Почувствуешь вполне,

Ты береги язык
И береги слова,
Их сохрани для книг
Во славу Рождества.

Пусть ветра ледяное жало
Под сердце мне удар отвесит,
Не говори, что все пропало,
Пока душа болит от песен.

Не говори, что все угрюмо,
Пока есть солнце на восходе,
Пока корабль сухие трюмы
Несет, спеша, по мелководью.

Не думай, что невыносимы
Холодные густые ночи,
Пока Господь стоит незримо
Там, где устало правит кормчий.

Сраженный сном или волною,
Он на мгновенье очи смежит.
Но до него маяк струною
Свой луч дотянет с побережья.

За этот луч схватясь всей силой,
Пройдет меж скал и мелей между,
Вот так горит неугасимо
Любви последняя надежда.

Неба выцветшая фреска
Вся в сиреневом дыму.
Приходили генуэзцы
Похозяйничать в Крыму.

И теряли в синем море
Флаги, судна и людей.
С жителями Крыма споря,
Вили гнезда крепостей.

Только где же, где их слава,
Где их гордость, где их цель,
Уносило их ораву
По-за тридевять земель.

И в Крыму вот, неизвестно,
Удалось ли им живым,
Прогуляться с генуэзкой
По мощеным мостовым.

Только ветер это знает,
Только черная вода,
Моря простыня чужая
И Полярная звезда.

Как куснет мороз за нос, за мысок —
С неба валит белый-белый песок.

Ветер бешеный толкает в бока —
Рассыпная засыпает мука.

Пятна мерзлых фонарей золоты —
А сугробы ей же ей, как торты.

Запущу я руку в снег, словно в крем,
Из зимы кусок морозный отъем.

Холодна она на вкус, холодна.
Жжет, как совести укус, как вина.

Воет ветер тяжело, нету вех,
И на сердце нанесло белый снег.

Как обхватят меня снега бинты —
Мои мысли, мои слезы чисты.

И утешит, и остудит зима,
Открывая красоты закрома.