Поэзия Союза писателей XXI века на карте генеральной
Майя-Марина ШЕРЕМЕТЕВА
СКВОЗЬ ШОРОХ СВЕТА
ЗЕЛЕНА ТАРА-РЕЧКА
ЗЕЛЕНА ТАРА-РЕЧКА
Тара-речка зелена /в памяти отпечатками/
словно — пеночка-весничка
плыть-лететь по-над тобой
как в весеннюю псалтырь —
в говорок родной — Сибирь
с басурманскими перекатами
: глянь-ка перышко-ить
встряло в горлышке
не сглотнить
еслив не уладила сваво горюшка
спи-летЕ на плече Тары речки
деревенской богини на плечике
ибо завтре засада —
биться в пробках что твоя бохисатвва
поднеси, сестра, неба от краешка
в ковшике люминивом
с искрами тмина да василька
инда в базИлике какой синева
да пребудет лето, как быват, на зеленой Тарке
Тара, жахни жарки-купавки и чертополоху вволю
ай снуют в бестолковом свем порядке
по рукавам-он и зЕлен-подолу
о быстрая ты Многоручеечка
-от кумекат глядяший в купырь закона
помрет-не помрет, а -от бумага иродова —
распишитесь-ка лапкой паркинсоновой
ваш адцгеймер в личности орентироватся?
разглядыват болезнова-то
вдруг-де выкинет ишшо коленце
замерЯт глубину и сочимость пролежны
судют о де-способностя. ой-и тошны
утром опять абордаж преталоки
маяться в рябых вороватостях
с изворотнями хтоническими
с песьими головами
выбить лекарства — на шесте воду и воздух
неуж думат поспею пока не потух-не угас
последней ижицы дух
пока в нас
пока держится
О омыеши ны, деревенска богиня, вешня Тара
камешками, травами
ива-нцаюшими, осок-орежными
глиняными горлышками гнезд
мигаюшими ласточками у плесу
да плесни из бадьи шипче лесное пламище
погляди как передразниват
Страшный суд — их судилиша
расплодилось чертей и козлищ по учрежденьям
тычут в компютер ихни рожки гнуты
сердются во смердении
Обнови, как можешь, родну магму кровну
да пусти хоть скворчика в голову
да избави ны от лукавова обе-спе-чи-не-
инва-лидска ветеранска почестя
одна пеленочка два памперса
/подтекаюших у их ввечностя/
а о прочих мытарствах — и речки нет
пишушая тебе Марьян
о рабе божей Лиде Вановне
уронила в зелень тую рукава
ни высота, ни глубина,
ника ина тварь
не может отлучить
от пасхальной твоей воды
словно — пеночка-весничка
плыть-лететь по-над тобой
как в весеннюю псалтырь —
в говорок родной — Сибирь
с басурманскими перекатами
: глянь-ка перышко-ить
встряло в горлышке
не сглотнить
еслив не уладила сваво горюшка
спи-летЕ на плече Тары речки
деревенской богини на плечике
ибо завтре засада —
биться в пробках что твоя бохисатвва
поднеси, сестра, неба от краешка
в ковшике люминивом
с искрами тмина да василька
инда в базИлике какой синева
да пребудет лето, как быват, на зеленой Тарке
Тара, жахни жарки-купавки и чертополоху вволю
ай снуют в бестолковом свем порядке
по рукавам-он и зЕлен-подолу
о быстрая ты Многоручеечка
-от кумекат глядяший в купырь закона
помрет-не помрет, а -от бумага иродова —
распишитесь-ка лапкой паркинсоновой
ваш адцгеймер в личности орентироватся?
разглядыват болезнова-то
вдруг-де выкинет ишшо коленце
замерЯт глубину и сочимость пролежны
судют о де-способностя. ой-и тошны
утром опять абордаж преталоки
маяться в рябых вороватостях
с изворотнями хтоническими
с песьими головами
выбить лекарства — на шесте воду и воздух
неуж думат поспею пока не потух-не угас
последней ижицы дух
пока в нас
пока держится
О омыеши ны, деревенска богиня, вешня Тара
камешками, травами
ива-нцаюшими, осок-орежными
глиняными горлышками гнезд
мигаюшими ласточками у плесу
да плесни из бадьи шипче лесное пламище
погляди как передразниват
Страшный суд — их судилиша
расплодилось чертей и козлищ по учрежденьям
тычут в компютер ихни рожки гнуты
сердются во смердении
Обнови, как можешь, родну магму кровну
да пусти хоть скворчика в голову
да избави ны от лукавова обе-спе-чи-не-
инва-лидска ветеранска почестя
одна пеленочка два памперса
/подтекаюших у их ввечностя/
а о прочих мытарствах — и речки нет
пишушая тебе Марьян
о рабе божей Лиде Вановне
уронила в зелень тую рукава
ни высота, ни глубина,
ника ина тварь
не может отлучить
от пасхальной твоей воды
* * *
раскручивая спираль вселенной —
туристский коврик
перевернешь в руках
и сядешь на краю
на темечке ее
сквозь шорох света
пепел звездный
пропел одну
и вглядываешься
в до-песенную воду-мглу
до-речевую вспышку мысли
как молнию в ночном саду
туристский коврик
перевернешь в руках
и сядешь на краю
на темечке ее
сквозь шорох света
пепел звездный
пропел одну
и вглядываешься
в до-песенную воду-мглу
до-речевую вспышку мысли
как молнию в ночном саду
* * *
этот квадрат честное дело объема
и мгла его не однородна ветвиста
форма стягивается к кресту
крест растет в человеке
у человека расцветают ладони
в каждой по лотосу по васильку
в каждой по букве по будде
в каждой жасмин и тара
с каждой — синица и колесо
в пальцах смычок и строчки
в строчках рябиновые пчелы
солнце снежки подснежник
за рябиновым снегом молчок
у молчания поющие чаши
а за чашей — перекрестье
и серый волчок
лямочка на плече
ниточка на холсте
буквица юс малый
ижицей носится
будущего полотнище
колотится в сердце
пребуду
Пре-буду
и мгла его не однородна ветвиста
форма стягивается к кресту
крест растет в человеке
у человека расцветают ладони
в каждой по лотосу по васильку
в каждой по букве по будде
в каждой жасмин и тара
с каждой — синица и колесо
в пальцах смычок и строчки
в строчках рябиновые пчелы
солнце снежки подснежник
за рябиновым снегом молчок
у молчания поющие чаши
а за чашей — перекрестье
и серый волчок
лямочка на плече
ниточка на холсте
буквица юс малый
ижицей носится
будущего полотнище
колотится в сердце
пребуду
Пре-буду
27 ЯНВАРЯ
метет и сыплет в скрипку снег
нутром голодным лед
режет режет
водой необоримой жжет
неутолимой не смыкая вежды
как метроном
и сумерки на корточках — смычком
нет ласточки со звоном
соседской вкусной кошки ягненок
без лиц
седые оскольчатые черепа
с фанерами глазниц
пещеры домовины короба
повсюду как пирог слоеный
мертвец на саночках,
на улице, на лестнице, в проеме
рам недоеденные потроха
по 50 рублей котлетка человека
ТЫ Крепкий
помилуй НЕ
Валтасаровы пиры
номенклатурных рыл
и иже преты
сыноеды, разувши разум
а той глотни земли насыпанной в стакан с водицей
там минерал, твой холм и храм
те грамм не боевые
тот ореховый пирог
Твой хлеб насущный днесь
ледовый крест прорублен
и с Кировым — что Иоанном, несть
и с той, в стихах, совсем Марии
и глыбу волокут голУбу
советские безбожники святые
и те, с осколком-музыкой в мозгу в последнюю Итаку
я емлю землю, сено трав со стен
и Рыбу-горь Твою — в ремнях, в клею
и емлю смерть как голову свою
нас пей — мы чаша Чаши, Твое Жи-Ши
приуготовь 125 — то Брашно
размазню-кашицу и долго долго с нами яждь
хоть я не емлю больше —
в ладонь вложи
нутром голодным лед
режет режет
водой необоримой жжет
неутолимой не смыкая вежды
как метроном
и сумерки на корточках — смычком
нет ласточки со звоном
соседской вкусной кошки ягненок
без лиц
седые оскольчатые черепа
с фанерами глазниц
пещеры домовины короба
повсюду как пирог слоеный
мертвец на саночках,
на улице, на лестнице, в проеме
рам недоеденные потроха
по 50 рублей котлетка человека
ТЫ Крепкий
помилуй НЕ
Валтасаровы пиры
номенклатурных рыл
и иже преты
сыноеды, разувши разум
а той глотни земли насыпанной в стакан с водицей
там минерал, твой холм и храм
те грамм не боевые
тот ореховый пирог
Твой хлеб насущный днесь
ледовый крест прорублен
и с Кировым — что Иоанном, несть
и с той, в стихах, совсем Марии
и глыбу волокут голУбу
советские безбожники святые
и те, с осколком-музыкой в мозгу в последнюю Итаку
я емлю землю, сено трав со стен
и Рыбу-горь Твою — в ремнях, в клею
и емлю смерть как голову свою
нас пей — мы чаша Чаши, Твое Жи-Ши
приуготовь 125 — то Брашно
размазню-кашицу и долго долго с нами яждь
хоть я не емлю больше —
в ладонь вложи
27.01.2017
* * *
вот заштопаем ветер
вот заживем
ты говоришь любишь
старенькая стала маленькая
вот книжки, вот мишки,
вот молочка попей
в садик тебя отведу
там олени жирафы и кенгуру
красные ягодки и яблоки на каждой аллее
детство твое война сожрала
и картинки и маму Пелагею Прекрасную
мученицу за колоски
оттого ты не умела ко мне
да неважно это уже
просто привыкла по-спартански
а тут вдруг такая нелепость нежность
все говоришь что любишь
губу кусаю
лучше уж матерИ меня, мама
вот заживем
ты говоришь любишь
старенькая стала маленькая
вот книжки, вот мишки,
вот молочка попей
в садик тебя отведу
там олени жирафы и кенгуру
красные ягодки и яблоки на каждой аллее
детство твое война сожрала
и картинки и маму Пелагею Прекрасную
мученицу за колоски
оттого ты не умела ко мне
да неважно это уже
просто привыкла по-спартански
а тут вдруг такая нелепость нежность
все говоришь что любишь
губу кусаю
лучше уж матерИ меня, мама
ФОТОУВЕЛИЧЕНИЕ
гуляя на выставке Джона Наринса «Преобразы» в «Борее»
1. Три травинки
увеличенного фрагмента
рождают дерево
то самое
Первое
Вокруг много воздуха
еще не прорвавшегося
не заселенного
но уже в трещинках
2. Фрагмент неба
древняя вода
та самая
отхлынувшая
прорезанная уступами, скальными вершинами
высвободившееся дерево
первое /то самое/
расщепленная азуровая синева
в трещинах-проломах
с птицей —
залетевшей уже отсюда —
как если над водой
перевернутого океана
3. Фрагмент скола фрески
Всадники выходящие и входящие в туман
еще не обернувшись
Потертые корабли е2–е4
Безвидность уже брошенная в проявитель
Штрих опознаваемого случая
Кода в случае внезапного пробуждения
но сроки еще не установлены
Абрисы полуспящих существ подвижны как при цветении
Сам же фрагмент в виде
контурной карты
вздрогнувшей птицы
из тех, что долетели
оттуда
Зеркала речевых поворотов
Мальчик выходит из воды
Ты говоришь: птица взлетает, да
4. Фрагмент складок
Темнота выронившая мел
растущая из —
после задутого
пламени —
Тернии
5. Моментально ставит
колонны
на противоположной стене
закручивает дорические капители
Видно обломок александрийского стиха
в отшучивающемся разбитом зеркале
пока медлишь
отвести взгляд
1. Три травинки
увеличенного фрагмента
рождают дерево
то самое
Первое
Вокруг много воздуха
еще не прорвавшегося
не заселенного
но уже в трещинках
2. Фрагмент неба
древняя вода
та самая
отхлынувшая
прорезанная уступами, скальными вершинами
высвободившееся дерево
первое /то самое/
расщепленная азуровая синева
в трещинах-проломах
с птицей —
залетевшей уже отсюда —
как если над водой
перевернутого океана
3. Фрагмент скола фрески
Всадники выходящие и входящие в туман
еще не обернувшись
Потертые корабли е2–е4
Безвидность уже брошенная в проявитель
Штрих опознаваемого случая
Кода в случае внезапного пробуждения
но сроки еще не установлены
Абрисы полуспящих существ подвижны как при цветении
Сам же фрагмент в виде
контурной карты
вздрогнувшей птицы
из тех, что долетели
оттуда
Зеркала речевых поворотов
Мальчик выходит из воды
Ты говоришь: птица взлетает, да
4. Фрагмент складок
Темнота выронившая мел
растущая из —
после задутого
пламени —
Тернии
5. Моментально ставит
колонны
на противоположной стене
закручивает дорические капители
Видно обломок александрийского стиха
в отшучивающемся разбитом зеркале
пока медлишь
отвести взгляд
* * *
когда фигово — снится Гагарин
ну, пообщались
вместо Поехали сказал
— идем-идем
то ли гештальт захлопнул
то ли космос открылся
ну, пообщались
вместо Поехали сказал
— идем-идем
то ли гештальт захлопнул
то ли космос открылся
Майя-Марина Шереметева — поэт, переводчик. Родилась в Новосибирске, окончила НГПУ. Публиковалась на сайте «Мегалит», в журналах «Крещатик», «Футурум АРТ», «Зинзивер»,«Дети Ра», «Другое Полушарие», в антологии «Собрание сочинений» (СПб., 2014) и др. Лауреат II Международного фестиваля духовной и материальной культуры имени Хамбо Ламы Итигэлова, Лонг-лист Премии «Гуливер», 2015. Автор сборника стихов и ряда переводов из армянской поэзии. Член Союза писателей XXI века. Живет в Санкт-Петербурге и Новосибирске.