Книжно-Газетный Киоск


Перекличка поэтов


Ольга ИВАНОВА



БЕЛЫЕ КРОНЫ
 
Время

что ни строка —
протянутая рука
что ни словцо —
рыдающее лицо
в рыбьего рта
прожорливую дыру…
_________________

что ни душа —
чума на его пиру



Реминисценция

если правы — эта музычка в кафе,
эти шпилечки и эти галифе,
эта клиника, ее парад-алле,
эти джипы, ламборджини, шевроле,

эта простенькая матрица и мрак,
эта бабочка, украсившая фрак,
это время, где немерено нулей, —
значит, мы с тобой не правы, Апулей.



* * *

шлейка славы шелковиста,
да петля ее — тугая,
боли дудочку живую
элегантно облегая.

плюс повсюду — как объятье
белоглазого колосса —
простирается пространство,
изначально безголосо.

и уже без опасений —
козлоного, многоруко —
шарит время по карманам,
как отъявленный ворюга.

и — чуток бодрящей соли,
освежающего перца —
над открытостью твоею
усмехнувшееся сердце…



* * *

нудно и немо — в аду, в духоте,
в спину герою,
явно не в тему, прибита к тахте
этой жарою,

в плане канвы не догнав ни черта,
суть выявляю:
не разевая зашитого рта,
«благословляю»

[с виду — не двигаясь, втуне — мечась]…
выгода квеста:
неуязвимое здесь и сейчас.
выхода вместо.



* * *

мордой — в меду, да с дырою — в утробе,
мифа в медвежьем углу,
в облаке боли, в июле, в отрубе,
сидя на этом полу,

в собственном теле — как в яме со львами,
в ужасе — сук обрубить —
с кашей во рту и чужими словами
все же тебе протрубить

[сорри, набоков, без паники, нобель,
оба — забиты в гробу],
брючины вместо цепляясь за мебель:
я-без-тебя-не-бобу…



Эпиталама

белые кроны
белый газон
белой вороны
брачный сезон

внешняя пена
внутренний фарш
всюду — шопена
свадебный марш

черные вдовы
белый перрон
месяц медовый —
декамерон

комната снега
льда будуар
красная книга
черный пиар



* * *

ниже асфальта [такая эра]
персефона ли, примавера…
будто бы умерли, вера-вера,
зимуем зиму…
трудно носить простые вещи.
осознавать простые вещи.
говорить и делать простые вещи —
невыносимо.

как мы незримо перебираем
[будто бы Credo перевираем],
влажные кудри, но, лена-лена,
сухие кости —
там, обхвачены черным фетром…
черная лента цыганит с ветром…
и только голос [уже за кадром]:
Премудрость! прости…



Салим*

высоком во всем и попсовом
[в ток-шоу его густопсовом] —
во хлебе рулады бесплотной,
услады во хляби болотной,

сусеках во всех и альковах,
а паче — в его бестолковых,
холопьих и ласковых лапах —
предательства приторный запах…


*здесь: мир.



Жизнь [центон]

Не говори со мной! Что я тебе отвечу?
                                Осип Мандельштам

…ты и его, что к выходу тесним
как некий неучтенный аноним,
и это тело [что-мне-делать-с-ним],
как куклу надоевшую, уронишь,
и эту душу выпустишь вот-вот
[воздушный шар, трепещущий живот] —
в отчаянья бездушный небосвод,
уничтоженья каторжный воронеж…

затем и я, дрянной его лубок
[разматывая подлости клубок],
чей кубок пуст, и морок неглубок,
и ноша — не тяжеле, доложу те, —
сижу, реву, цитирую, строчу
и разума, и Музы не хочу,
читателю, советчику, врачу
усердствуя не выдать этой жути…

и позабив на эту дребедень
[хоть ты на вертел жизнь мою надень],
скажу: какой обыкновенный день!
и жалобой строфы — не изувечу,
как тот, угасший в неродных ее руках
[над волчьей ямой, в мокрых ползунках]
и этим самым засветившийся в веках…
_________________

не говори со мной!
что я тебе отвечу?



М.И.Ц.

преувеличенно плавен
шляпы взлет
преувеличенно явен
переплет:

преувеличенно склизок
ангелок
преувеличенно близок
эпилог

что — кэгэбни помимо,
надломив —
после и подкузьмило.
этот миф.



* * *

и грезы… мертвых Королев
                       (Михаил Усов)

по ходу эпохальной ахинеи
я не открою новыя гвинеи,
проклацав на менжующейся клаве
о доблестях, о подвигах, о славе

и моему подпольному герою
америки опять же не открою,
когда цитну с улыбкою дебила —
как исступленно я его любила

когда б не миокард с его изменой —
над пропастью во лжи, с хорошей миной
и до сих пор стояла б на ветру бы
под медные и медленные трубы

патетики, как водится, чреватой
испариной, как надо, розоватой
[в ответ на все дальнейшие вопросы]

_____________________

на лбу.
в апофеозе папиросы.



Поэтам

а наутро — отмытые заново
от безоблачных снов и воздушности
все минуты тропинкою заданной
поплывут, побегут — по окружности
                                      Антон Очиров

вопреки благозвучью заглавия
[с позолотою у изголовия] –
после бала, облавы, бесславия,
в пересыльной тюрьме послесловия,

обживая просторную клеть ея,
обреченной рукою заранее
отмахни долготе долголетия,
зацени широту умирания

колеси, километры наматывай
ну а хлынет — усерднее сглатывай
______________

[по стопам несравненной Ахматовой
утекая дорогой агатовой].



Ольга Иванова — поэт. Родилась в Москве. В 1995 году окончила Литературный институт им. А. М. Горького, отделение поэзии (творческий семинар Олеси Николаевой и Владимира Кострова). С 1997 г. состоит в Союзе писателей Москвы (отделения поэзии и критики). Публикуется в периодике с 1988 г: «Новый мир», «Континент», «Дружба народов», «Интерпоэзия», «Литературное обозрение», «Арион», «Дети Ра», «Новый берег», «Новая реальность» и т. п. Выпустила семь книг стихов.