Книжно-Газетный Киоск


Максим ЖУКОВ

Стихи разных лет


Море

Хочется плюнуть в море.
В то, что меня ласкало.
Не потому, что горе
Скулы свело, как скалы.
А потому, что рифма —
Кум королю и принцу.
Если грести активно,
Можно подплыть к эсминцу
Или к подводной лодке,
Если они на рейде.
Можно сказать красотке:
"Поговорим о Фрейде?" —
Если она на пляже
Ляжет к тебе поближе.
Море без шторма гаже
Лужи навозной жижи.

Шторм — это шелест пены,
Пробки, щепа, окурки,
В волнах плывут сирены,
Лезут в прибой придурки.
Мысли в мозгу нечетки,
Солнце стоит в зените,
Даже бутылку водки
В море не охладите.

Кожа в кавернах линьки.
На телеграфной феньке
По телеграммной синьке:
"Мамочка,
Вышли
Деньги".

Между пивной направо
И шашлыком налево
Можно засечь сопрано
Глупого перепева
Или эстрадной дивы,
Или же местной… леди,
Словно и впереди вы
Слышите то, что сзади.

Роясь в душевном соре,
Словно в давнишних сплетнях,
Даже когда не в ссоре
С той, что не из последних,
Сам за себя в ответе
Перед людьми и богом,
Думаешь о билете,
Поезде, и о многом,
Связанном в мыслях с домом,—
Как о постельном чистом.
В горле не горе комом —
Волны встают со свистом.

Море. Простор прибоя.
В небе сиротство тучки.
Нас здесь с тобою двое.
Мне здесь с тобой не лучше.

Жизнь моего приятеля

Если вошел ты, о, путник, под своды стеклянные
И приобрел у окошка заветный билет —
Значит, участником стал ты процесса великого
И называть тебя будут теперь — ПАССАЖИР.

Если решил ты за час до отбытия поезда
В местный зайти круглосуточный бар-ресторан —
Официантка, прикид оценив твой скептически,
Скажет бармену со вздохом протяжным: КЛИЕНТ…

Если к тебе подойдет испещренная пирсингом
Девушка лет двадцати и попросит "огня" —
Ты, предложив ей присесть, зажигалкою чиркая,
Купишь вина и процедишь сквозь зубы: GLAMOUR…

Если очнешься ты в полночь у камер хранения
Без документов и денег и клади ручной,
Скажет тебе лейтенант, протокол заполняющий:
ЛОХ ты ПЕДАЛЬНЫЙ и ФРАЕР УШАСТЫЙ притом.

О стихах

Для того чтобы быть поэтом,
необязательно писать стихи.
Из раннего

Наверное, надо пояснить:
Я всегда хотел говорить с людьми именно так –
без излишней образности.
Не путаясь в силлабах,
не подыскивая нужных рифм.
Разве можно отобразить в стихах такое, скажем,
детское воспоминание:
среди подмосковных разросшихся одуванчиков,
за стройными рядами дозревающей малины,
стоит известное всем сооружение из соснового горбыля
с выпиленной сердечком и,
как правило,
загаженной
дыркой.
Это деревенский туалет,
неотъемлемая часть
российского пейзажа.
Я иду в коротких штанишках в направлении этого
отхожего места,
сорвав по пути зеленое яблоко и
уворачиваясь от жалящих стеблей
подзаборной крапивы;
"Надо.
Давно не был.
Пришло время".
Или что там говорят в подобных случаях?
Мощным рывком открываю дощатую дверь.
И вот тебе на!
Там на корточках сидит
соседская девчушка
по имени Лилька,
которая иногда забегает к нам
пожрать малины и пострелять со мной
из самодельного игрушечного лука.
Она исподлобья смотрит то на меня,
то на яблоко у меня в руке и,
как ни в чем не бывало, заявляет:
— Ты знаешь, что есть в туалете нехорошо?
— Не знаю… а почему?
— У меня была знакомая в пионерском лагере,
она тоже ела пряники и конфеты,
когда ходила в туалет…
— Ну и что?
Лилька делает паузу и, бесстыдно
поправив трусы на щиколотках,
произносит:
— У нее от этого потом мама умерла.

Вообще-то весьма распространенное заявление
из области детской мифологии.

Все это производит на меня
чрезвычайно глубокое впечатление, и я
бормочу что-то вроде:
— Ну, и что дальше-то?
— Да ничего. Выйди, мне трусы надеть надо!
Я держу яблоко и слушаю, как Лилька аккуратно
шуршит нарезанной газетной бумагой
за прикрытой дверью.

В туалет мне как-то расхотелось.

С тех самых пор
я в такие места
с яблоками не хожу:
МАМУ ЖАЛКО!

Вот какова сила усвоенных в детстве
суеверий.

Ну и как, скажите мне на милость,
поведать такую историю
борясь с ускользающим размером
и подыскивая сочетание
миллионы раз использованных рифм?

…Самое смешное, что кто-то делает это
до сих пор…

* * *

Женщина, я Вас люблю.
Скучную и непонятную,
Странную, чуждую.
Песню затягивая
Однозвучную,
Не обладая
Ни слухом, ни голосом.

Строки причудливо
Лягут гекзаметром,
Не обижаясь
И даже не сетуя,
Жить — это значит
По разным параметрам
Строить фигуру,
Размытую Летою.

Жить — это значит
Над водами рейнскими
Слушать напевы
Придуманной женщины
И повторять,
Не любя и не чувствуя:
Женщина, я Вас люблю.

* * *

Степь бесконечная как смерть. Живи в степи!
Учись на суржике трындеть, страдай, копи:
За каждый нажитый пятак — расплаты пуд.
От Евпатории до Сак, один маршрут.

В кафе, в тарелке на столе — кальмар зачах.
Ты одинок, на сей земле, на всех путях.
Коньяк, раздавленный, как клоп, — неконгруэнт…
Тоска — как непременный троп. И Крым — как тренд.

И по дороге в Черноморск, под шорох шин,
В наушниках играет "Doors": то "Doors", то "Queen".
И если есть на свете Крым, то он — иной,
Где мне явился серафим и вырвал мой…

* * *

Наш роман с тобой до полуночи,
Сука здешняя, коридорная.

А. Галич

Чьи-то лица припомнятся,
Кто-то ближе подвинется, —
Это просто бессонница
И чужая гостиница.

Как жила? Припеваючи?
Не в особом экстазе ведь,
Расскажи мне о Галиче,
Если сможешь рассказывать.

Может, все перемелется,
Может, снова навалится, —
Не вдова, не изменница.
Не дала… Что печалиться?

Не княжна, не снегурочка.
Светит тусклая лампочка.
Ты ждала его, дурочка?
Не воротится, лапочка.