Полдень, побудку играя,
Поле стрижами стрижет:
Демонов белая стая
Радужный мир стережет.

Шел я забытой дорогой.
Видел Тебя впереди.
Сердца больного не трогай,
Разума не береди.

Что это — в синей отчизне?..
Облаки или Кижи?
Кто это плачет по жизни?..
Демоны или стрижи?

Мы кровью заплатим за быт,
Где властвуют белые черти.
Наш дом безвозвратно забыт
В Галактике смерти.

Судьбы развороченный тракт,
Низвергнутый лик в укоризне.
И все же любовь — это факт,
Веление жизни.
Рыданье заоблачных воль.

Казненное тело кумира.
Любовь беспредельна как боль,
Любовь безысходна, как боль,
Распятого мира.

На Голгофе — три креста,
Ветра спевка волчья.
На Голгофе три Христа
Издыхают молча.

Три пути — один конец.
Всяк из трех — страдатель.
И един для всех Творец,
Адских мук создатель.

Всевышняя живая медь
Закличет с высоты…
И хлынут горлом жизнь и смерть
Комками срамоты…

Зажат людьми — один, как перст, —
Но бог придет за мной!
Спасителя спасает крест
От суеты земной.

Вкусил от муки через верх —
Предсмертно косит вбок, —
Уже не богочеловек,
А человекобог.
Господня Сына — под арест, —
Пусть ведают окрест:
На жизни — крест, на смерти — крест,
На Мирозданье — крест.

Сатану уморили —
Гоготал без конца…
Род людской укорили
Нарожденьем Гонца…

Синедрион уморили…
Но внимали сердца
Первой страсти Марии
И последней — Творца.

Окутал райский нимб
Корявые рога…
Взойдет ли на Олимп
Любви моей карга?
Но Бога — не убить,
А беса — не обидеть.
Мне горестно любить
И сладко ненавидеть.

Информация в наличности:
Фильмы, радио, печать.
На любом лице, на личности,
Восприятия печать.

Но душа, доверясь посоху,
Как лучистый дождь слепой,
Бродит по морю и посуху
За глотком любви слепой…

Вербное воскресенье…
Дождика детский срам.
Свечечный воск. Несенье
Вербных ветвей. И храм
Робкий, как все надежды
Паствы Господней. И —
Рваных небес одежды —
Синих святынь слои…

Как вырывает луч листву
Из лап Нечистого,
Так я живому существу
Молился истово…
И вырывал, мой хмурый Бог,
Из лап Отчаянья —
Младенца безрассудный вздох,
Ребенка чаянья…

Мгла оптических обманов
Пламень ледников —
Поступь звездных караванов —
Легче ветерков…

Потаенной мысли броды…
Черный беспредел…
И Старик млечнобородый —
Сторож наших дел…

Плачет старое стило
При чужом огне…
Если Богу тяжело,
Тяжело и мне…

Вот прилег я под версту
Посреди Страны…
Если мне невмоготу —
Богу — хоть бы хны!..

Поведал мне ни Бог, ни Бах,
Познай, но умолчи…
Три купола на трех столпах —
Три золотых свечи.

Про этот неразрывный круг
Вселенского венца
Поведал мне безумный друг
За стопочкой винца…

И вдруг тревожно стало нам…
«Звони!..» — «Ну, будь здоров!»…
Мы разошлись по сторонам
Гонцы иных миров…

Привкус вина и овечьего сыра.
Кладбище мертвых озер.
Вся амуниция Божьего Сына —
Грязный мешок да осел.

Жизнь — это праздник для рваных и босых:
Радостно пьется чужое вино,
Ходко топочет подаренный ослик:
А-а! — все одно…

След заметают песчаные орды…
Эхо гудит из пучины веков…
«Нищий, но гордый!..»
Нищий — но гордый!…
Вот я каков!..

Так доберешься до райских скворешен
Легче борзых,
Если, конечно, надежно подвешен
Грешный язык.

Природы насмешливый гул
Ранимого сердца коснулся.
Я в зеркало неба взглянул
И, можно сказать, отшатнулся…

Гортанный придавленный крик
Вознесся к зеркальным озерам:
«Какой непотребный старик
С мальчишеским алчущим взором!»

Но вьется змеей моя длань!
В ее гипнотической власти
Чистюля — замужняя дрянь —
Все блеет, все млеет от страсти…

Разветренными углями
Засеяны века.
Пасхальными хоругвями
Сияют облака.

Одни рубцы да вмятины
На попранной земле —
На горе Божьей Матери
Всей Божеской Семье…

Солнце нежится, сопит
Над степными снами…
Ночь таится, ночь не спит,
Ночь в контакте с нами…

Белый месяц белым днем —
Злое око ночи —
Все маячит над жнивьем,
Над головкой дочи…

Я не сплю… Я дочурку люблю…
Я лелею священное семя!..
Я подобен тому кораблю,
Что ломает Пространство и Время…

Злые ветры в ночи завели
Над моею судьбой суверенной
Лебединую песню Земли,
Лебединую песню Вселенной…

Кляни свою любовь!
Страшись ее науки!
Всю душу изготовь
Для смертоносной муки!

Амур вошел во вкус —
И крылышки — как веер!..
Но рабе Иисус
Всем женщинам не верил.

В любви любых времен —
В чаду сердечных прерий —
Распад любых племен,
Падение империй…

Губительны меды
В божественном кагоре.
Нет бедственней беды…
Любовь — земное горе.

Вымираю. Стихи остаются. —
Рукописная детская вязь.
Нелюдская судьба бесприютца
Обретает астральную связь.

Подымусь из кладбищенских бдений.
Проломлю исторический наст.
К нищим брюхом воспрянет мой гений
И звериную милость подаст.

И распятая дева-береза,
Ублажая бесовскую рать,
В огнедышащих клубах мороза
Будет имя мое проклинать.

Твоя смекалка — однобока:
Мол, наблудил, да Бог помог...
Не дай-то Бог увидеть Бога! —
Не дай-то Бог!!

Но Дяволиная завеса
Затмила Божеский собес...
Не дай-то бес увидеть беса...
Не дай-то бес...

Гомер увидел Бога,
Поскольку — слеп...
Бетховен слышал Бога,
Поскольку — глух...

Угрюмая дорога!..
(Горелый) хлеб!..
Бесовские два рога
На глаз и слух...

Развалился, расползся по швам, —
Сто шагов до кладбищенских бдений...
Лишь легенды останутся вам,
И от плоти очищенный гений...

Жду свиданья с подземным козлом —
С тем козлом, что питается злом, —
Духовед, духопас, духолом —
Он судьбу мою взял на излом...
В теплых весях осеннего дня
Он, клубясь, поджидает меня...

«Откуда ты, Израиль? —
Из ада ли, из рая ль?!» —

«Я — Тора и Евангелие! —
Я — в Демоне и в Ангеле!..

Бесовской манны сеево —
Премудрость Моисеева...

И каждое зерно —
Земной цепи звено...

Бесовской манны сеево...
Бесовский тихий сонм...

И песня Моисеева —
Тягучая, как сон...

Гений мысли — якобы — инако!
Гений — чернобай и пустобай! —
Плюнул на могилу Пастернака,
Грязно изругался и — гуд бай!..

И остался за его спиной
Барельеф с прокуренной слюной...

Земля… Воды…
Воздух… огонь…
Не сны — орды…
Божьих погонь…

И млечный сок
Цедит змея…
И Бог — высок
Аки земля…

Перекатная мука! —
Судьбы колобок!..
По грузински «мамука» —
«Отец» — значит «Бог»...
Так за что мне, Мамука, —
Перекатная мука?! —
коли сам я — н и ч т о, —
За что?!

В день святого Бития
От плетей витой, —
«Боль — Богиня Бытия!» —
Выстонал святой...

Мог казнимым быть и я —
Только назовись!..
Боль — Богиня Бытия!! —
Колыхает высь...

Хлебни отраву из реки
И Богу славу изреки!..
Пожни траву-отраву
И пой Господню славу!..