Книжно-Газетный Киоск


Александр ЦЫГАНКОВ

Откуда мы?

РОДНИК

Не знали мы Гомеровой строки —
Не рече намъ бо вещии Бояне…
Откуда мы — веселые славяне?!
Куда идем? С какой Почай-реки?

Нам дороги начальные слова —
Как дождь и солнце, поле и дорога!
И ласточки — как вестницы Стрибога,
И робкие лесные божества —
Все связано! Все в русском языке —
И красота, и ясность — все навеки!
В подстрочнике, читай, наверно, греки —
Те эллины, что скрылись вдалеке.

Языческая корневая синь —
Живой воды целительная сила!
И в роднике задолго до Кирилла —
Природы безглагольная латынь.

ТРОЯНСКАЯ ЗЕМЛЯ

разинувшим рты руинам…
Дерек Уолкотт

Из книги первой. Поздний перевод.
Паденье Трои. Гибель Пилемена.
И вот плывут — куда глаза глядят —
От старых стен отважные энеты,
Ведомые, на горе евганеев,
Искать кисельный берег. Чур, меня!

И дальше так. Ученого кота
На брег пустили первым. Евганеев
Прогнали с боем. Землю нарекли
Троянскою — меж Альпами и морем,
И назвались венетами. В новелле —
Восстал из моря славный Веденец!

И сказка ложь, да в сказке той намек.
Читай, у Лукоморья дуб зеленый,
На дубе этом — цепь от корабля…
Да вот беда — во времени лакуна:
Предание не помнит Антенора,
Загадкой нам — Троянова тропа.

И все сначала. Батюшка-Дунай!
Падение — до дикой скифской темы,
Как в опере "Славяне на Днепре".
И новые сбираются дружины —
В язычестве поспеть в Константинополь!
И к слову стих: Что Троя вам одна,
Расейские мужи?!
Сомкнулся круг.
И все же: мы — не скифы.
Мы — венеты!
Мы — из другой мифической страны!
Античный мир! Молочная река.
Но кончилась Прекрасная Эпоха.
Здесь был поэт — спустя три тыщи лет,
Да из-под ног ушел кисельный берег.
И от луки — поет волна в просторе.
И снова — нелюдимо наше море.

ОБЛАКА

Уходят лирики. Большие темы
Еще размыты — словно облака.
Вынашивают юноши поэмы,
Разгадывая прошлые века,
Клянут еще не прожитые годы
И говорят о веке золотом!
Они — как будто первые рапсоды —
Уже владеют новым языком.

КУПАЛЬСКИЕ ОГНИ

Волхвующий огонь! В тринадцатой строке
Метафора — как дым — развернута к реке.
Кромешники плывут — в летейском серебре!
По слову "исполать" — к Перуновой Горе.

Как сокол воспари! Впиши сии слова
В седьмые небеса, но, чур, до Рождества,
И знаками огня, что было, не креси,
Живи себе царем — всея святой Руси!
От мира в стороне, от века вдалеке
Следи кумиров сплав по огненной реке.
Ну, кто придумал их, в конце, каких времен?
Неведомо! Молчит доконный пантеон.
Мятущийся язык священного огня!
Прими как жертву ночь. Но упаси меня
От красного костра на Хорсовой горе.
Плывите налегке — в летейском серебре!

Купальские огни горят в зеркальной мгле.
Наверное, без них чего-то на земле
Не хватит, как росы в рассветной синеве
Ивановым цветам и прочей мураве.

ЗАРЕВЫЕ СНЕГА

Деревня. Детство. Бабы с мужиками.
Культурный слой — как тоненький ледок,
И Суриков с потешными полками
Идет войной на снежный городок.
И все слышней моление о Чуде
В звучании трехсложного стиха.
Везут в санях проверенные люди
Боярыню — подальше от греха!

И белый снег летит над красным бором.
Я слышу бег буланого коня!
И вот уже по выбранным просторам
Везут в санях на родину меня!
И все светлей, все ярче — как виденье —
Над синей поймой розовая рань.
Уймись, печаль! Сгори, стихотворенье!
Не рви мне сердце, душу мне не рань!