Книжно-Газетный Киоск


Евгений Степанов

«Книга о поэтах и поэзии: Они ушли. Они остались». Том 2

М.: «Вест-Консалтинг», 2020


Как правило, составителя антологии отделяет от предмета, иллюстрируемого этим видом поэтического сборника, либо время, либо пространство. В 2001 году свет увидел первый том антологии Евгения Степанова «Они ушли. Они остались», и, к сожалению, время, не щадящее никого, продиктовало необходимость издания настоящей книги. В последние годы этот мир покинули замечательные поэты: совсем недавно мы простились с Анной Саед-Шах, не так уж много лет нет с нами Андрея Ширяева и Алексея Хвостенко. Назрела неизбежная потребность не только сохранить их творчество, но и прикоснуться к нему с повышенным интересом.
Согласно словарю, В. И. Даля, «Память внешняя — безотчетное знание наизусть затверженного; память внутренняя — усвоение себе навсегда духовных и нравственных истин». Именно свойство человеческой души помнить о былом определяет тональность этой книги. Но если в первом томе было достаточно широко представлено творчество ушедших поэтов современности, то второй том объединил таких разноплановых авторов, как Вильгельм Кюхельбекер, Александр Блок и Роберт Рождественский... Три века русской поэзии уместились в собрание отдельных небольших произведений, объединенных не столько восприятием составителя, сколько собственным мироощущением авторов — острым чувством противовеса между миром и собой. Азбучные истины утверждает Андрей Дементьев:

Никогда, никогда ни о чем не жалейте —
Ни потерянных дней, ни сгоревшей любви.
Пусть другой гениально играет на флейте,
Но еще гениальнее слушали вы.

Автор призывает не сожалеть о прошлом, о добрых поступках и свершениях, как бы они в итоге ни аукнулись. Отсутствие витиеватых средств выразительности компенсируется смыслом, и нельзя, читая эти побудительные строки, хотя бы на минуточку не встряхнуться и не перестать зацикливаться на себе, драгоценном. Строфы скреплены анафорой и приправлены иронией («не жалейте, что вам не досталось их бед»). И как силен посыл: каждый человек уникален, все, что происходит в жизни «маленького человека» — не зря…
Эта «незряшность», важность каждого из нас красной нитью проходит через весь сборник. Да, жизнь конечна. Но каждый день драгоценен. Да, все пройдет. Но есть такие минуты, за которые это все хочется отдать… Вот, например, как сказал о любви Лев Озеров:

О тебе я хочу думать. Думаю о тебе.
О тебе не хочу думать. Думаю о тебе.
О других я хочу думать. Думаю о тебе.
Ни о ком не хочу думать. Думаю о тебе.

Четыре строки, которые вот-вот порвет неконтролируемая сила притяжения, способная преодолеть любые границы. Человек рожден не для того, чтобы прозябать в одиночестве. Если же вдуматься, ценностью обладает только то, что делается с любовью, с энтузиазмом, будь то отношения с людьми или работа, как, собственно, и эта книга — своего рода объяснение в любви любимым поэтам и любимым стихотворениям. Любовь, проникшая в сердце, остается там навсегда. А вот как еще два века назад в стихотворении «К ней» это состояние воспел Василий Жуковский:

Лиры нет для тебя!
Что песни? Отзыв неверный
Поздней молвы об тебе!

«Смерть — лучший микрофон для поэта», — пишет Евгений Степанов. Жутковато становится от осознания того, что многие русские поэты предсказывали собственную кончину. Что за страшный дар? Скептики утверждают — самовнушение, мистики возражают: человек появляется на свет и живет с осознанием своей судьбы. Чего стоит, например, пророческое стихотворение Анны Альчук:

ОТлеТЕЛА душа
отдышалась
отрешилась от шлака и –
вширь
просияла на синем
отсель
несиницей в руках саркофага –
прошивающим Землю дождем
журавлем
обживается вечность

Именно так: поэт удаляется в космос. Сердце его своим особым чутьем воспринимает трагическую сущность мира, осознавая ее как собственную. Фамилии на обложке выстроились в алфавитном порядке: Геннадий Айги, Анна Альчук, Александр Аронов, Эдуард Асадов… Обложка выполняет функцию мемориальной доски: в памяти всплывает образ братского кладбища времен Великой Отечественной. Контрастная пара «белый — черный» показывает двойственность стремления человека к светлому, жизнеутверждающему началу, несмотря на то, что смерть рано или поздно положит ему конец. Что было — за границами нашего понимания, что там, после смерти — одному Богу ведомо, а в центре — имена поэтов, от которых осталось нечто большее, чем тире между двумя датами.
Одно стихотворение от каждого автора, к которому составитель прикасается бережно, как археолог к древнему артефакту, показывается нам с почтением и любовью. Составитель уходит в тень, все внимание обращено к авторскому тексту при неизменном уважении к читателю. Так или иначе, но все представленные произведения затрагивают тему смерти, содержат образы, символы, элементы, отсылающие нас к вечности, что создает эффект вневременности. Рядом с философским стихотворением Пушкина стоят краткие, наэлектризованные строки Виктора Цоя:

Между землей и небом — война.
И где бы ты ни был,
Что бы ни делал, —
Между землей и небом — война.

Война всех со всеми, одаренности с тупостью, целомудрия с пошлостью, вечный бой разума и сердца — все это длится веками и повторится еще не раз — но только без нас… Представленные в книге поэты как бы продолжаются друг в друге. Выдающемуся рок-музыканту откликается не имеющая ни особых художественных приемов, ни стройной рифменной системы, но простая и светлая Новелла Матвеева, утверждающая высокие, чистые отношения между людьми:

Любви моей ты боялся зря.
Не так я страшно люблю.
Мне было довольно видеть тебя,
Встречать улыбку твою.

Ключевые понятия этой книги — «бессмертие» и «память». Память, побеждающая время — единственная доступная человеку форма противоборства смерти, при этом память охватывает собой время (Пушкин сегодня столь же современен, что и два века назад). Время ускользает, а память неубиваема. Их связь, вступившая в схватку со смертью, закономерно пробуждает возможность бессмертия. Книга Евгения Степанова напоминает нам: поэты обладают надмирной памятью, которая призвана укреплять в читателях веру в вечную жизнь. Своими стихами эти люди утверждают возможность развития культуры, языка, народа, в конечном счете — человечества.

Они уходят. Они остаются.

Надежда ДРОЗД