Книжно-Газетный Киоск


РАДУГА ЮРИЯ БЕЛИКОВА


Языкова гущь Юрия Беликова мерцает тысячами ассоциативных огней, обещая увлекательное путешествие:

После смерти моей вы меня на Алтае отыщете…
Я в оранжевой юбке мелькну, как шотландец, на склоне,
и вослед мне залают вздремнувшие тысячелистники,
и метнутся за мной, и у Шамбалы самой догонят…

Он зажигает фонари внутри каждой строки, и редко когда этот фонарь не расцвечен цветами радуги:

«Это Арев из Бийска». И — взвизгнет внезапная пауза.
И сиреневый Рерих возникнет из красного леса.

Цветовое торжество, богатство палитры, избыточность жизни, перетекающая в избыточность стихов.
Нечто от византийских тканей чудесно мерцает в великолепно раскинутых тканях беликовских стихов.
Закипит сирень — но сирень увидеть в качестве преследователя?
На это отважится только поэт:

От дискобара до сарая,
где тянет свеситься скорей,
сирень лохматая, сырая
меня преследует, сирень.

Вероятно, имеется особая метафизика оптики, как метафизика звучащих гирлянд стихов, когда осмысление мира дается именно через пласты, ломти реальности, распадающейся на доли предметов, явлений, смыслов.
Вероятно, выливая в пространство, выплескивая во время такую густоту стихов, Ю. Беликов предлагает то восприятие яви, к которому пришел сам: разделить его, вместе порадоваться, взмывая в космические выси поэзии, и… — пусть даже падая в овраги отчаяния, хотя последнего в его стихах почти и нет.

Есть трагические стихи, точно прошитые болью, опоясанные лентами мучительного несовпадения действительности с торжеством поэзии, но это — редкость.
…и плещет, играя и всерьез, великолепная радуга Ю. Беликова, призывает к счастью, к упоению бытием..

Александр БАЛТИН