Раньше я был проституткой. То есть — журналистом. Теперь я хозяин публичного дома. То есть — издатель и главный редактор газеты.
Почему я так говорю? Потому что, к великому сожалению, знаю, о чем говорю. Потому что в стране торжествует дикий капитализм, похожий на феодализм. Потому что закон — тайга. Потому что упал с ветки — тебя едят. Потому что клиент всегда прав. И если клиент платит деньги, он может напечатать в газете все. Ну, или почти все.

…Мой бывший одноклассник Серёга Лупиков разбогател еще в 90‑е. А в нулевые стал реальным олигархом. Если раньше он был хватким, оборотистым челноком, то сейчас масштабно и эффективно занимался нефтью, инвестиционными проектами, строительством и т. д. И, как на грех, стал писать. Рассказы. Тут-то он про меня и вспомнил. Стал мне присылать свои коротенькие рассказики, поддерживать мою газету материально.
Рассказы у Серёги не то чтобы совсем плохие, нет, но и не шедевры, конечно. С другой стороны, у него всегда правда жизни отражена: он прошел в бизнесе через все, попадал в самые мыслимые и немыслимые ситуации — вот про это он и пишет. Напечатал я в своей газете, наверное, сто его рассказов и, примерно, столько же лестных статей о нем. Ну, а ему все мало. Хочет новых статей. От новых авторов. Я вспомнил про своего давнего знакомца — филолога Володю Конфетова, который заканчивал аспирантуру в РГГУ на кафедре сравнительной поэтики, на той самой кафедре, где когда-то работал легендарный Михаил Гаспаров. Я знал, что у Володи появилась девушка, он постоянно искал подработку. А тут такой случай. Я рассказал Володе про Сергея. Пообещал 10 тысяч рублей за статью. Володя очень обрадовался.
…Серёга пригласил нас с Володей в ресторан «Бакшиш».
Мы пришли заранее. Уселись на втором этаже, нам тут же принесли меню.
— А что можно заказывать? — робко спросил Володя.
— Заказывать всегда можно и нужно то, за что сам можешь заплатить, — назидательно ответил я.
— Понятно, — почесал в затылке Володя, — тогда я, пожалуй, закажу чай.
— Ну, зачем чай? — успокоил я филолога, — давай возьмем бефстроганов с белыми грибами. Не так и дорого. 650 рублей. Я угощаю.
— Отлично, спасибо, — согласился Володя.
Тут как раз подошел Серёга.
— Ребята, заказывайте что хотите, — сказал бизнесмен. — Тут очень хорошие шашлычки из осетрины. Вы не против?
— Нет, конечно, — сказал, радостно улыбаясь, Володя. Но, увидев мой строгий взгляд, осекся.
— Мы уже выбрали бефстроганов с белыми грибами, — с чувством не окончательно утраченного собственного достоинства сказал я.
— Тоже ничего, — согласился Серёга.
— В общем, мужики, я не буду ходить вокруг да около, скажу напрямки, — начал Серёга свою пространную речь. — Не нравится мне современная русская литература. Да и классика, сказать по совести, меня тоже в восторг не приводит. Я убежден, что мои рассказы — самые интересные.
Мы с Володей переглянулись.
— Да, мои рассказы — самые интересные. Потому что у меня каждый рассказ — это рассказ-эпопея. Да, у меня каждый рассказ — это рассказ-эпопея. А вот у Мериме новеллы — не эпопея. И у Толстого, и у Чехова. У Чехова вообще одни анекдоты. Случаи. Я таких случаев могу миллион рассказать.
Я слушал молча, спокойно ел и не возражал. Я знал, что Серёга хорошо платит за статьи о нем.
Володя тихонько ерзал на стуле и даже не ел бефстроганов с белыми грибами — изучающе смотрел на диковинного заказчика.
А Серёга все не унимался.
— Вот Шукшин… Хороший писатель, спору нет, он показал разные слои народа, написал свои рассказы на своеобразном языке, но это тоже случаи, эпизодики. А сейчас нужно писать рассказы, похожие на романы. Коротко, ясно, емко. Нужен рассказ-эпопея. Женя, ты согласен?
— Конечно, Сергей, я тоже думаю, что сейчас нужно писать рассказы, похожие на романы. Вот так, как ты пишешь.
— Спасибо, Джексон, ты еще в школе в литературе разбирался. Вот поэтому я к тебе и обратился. Если честно, я не могу читать современных писателей. Они жизни не знают. Вот Улицкая. Это книги — ни о чем. Она жизни совершенно не знает. И Аксёнов жизни не знал. В общем, ты, Володя (Серёга хлопнул Конфетова по плечу), должен написать статью о том, что появилось новое направление в русской литературе — рассказ-эпопея. Понял?
— Понял, — ответил Володя.
— Ну, а сейчас я вам новенькое прочитаю, — сказал Серёга. И достал свой небольшой (по размерам) ноутбук.
Читал Серёга долго, минут десять.
Я слушал внимательно и даже подобострастно, а Володя по-прежнему тревожно ерзал на стуле.
Закончив читать, Сергей спросил у нас:
— Ну как? Вам понравилось?
— Очень, — сказал я. — Это настоящий рассказ-эпопея. Куда там Улицкой!..
А Володя встал. И сказал нечто ужасное:
— А ведь ваши рассказы, господин Лупиков, бездарны. Никакой эпопеи тут нет. И писать я о вас не буду. Вот, Евгений Викторович, тысяча рублей за еду. Извините, я должен идти.
И он ушел.
А я остался один на один с Серёгой.