В начале високосного 2004 года умерла Алёна Аршалуисовна Аршаруни. Ответственный работник Союза писателей Москвы, замечательный прозаик, точнее — поэт в прозе, и уникальной доброты человек.
Ее невозможно было не любить. Ибо она любила всех. И помогала всем. Чем могла. Близкий друг Николая Глазкова, Николая Ладыгина, она ценила талантливых оригинальных поэтов, бескорыстно и преданно служила литературе.
Огромное количество одаренной молодежи было принято в Союз писателей Москвы благодаря поддержке Алёны Аршалуисовны. Она заботилась о писателях как о своих детях. Это не красивые слова. Это правда.
Она писала тонкую, поэтическую прозу. Я просил ее написать мемуары о Глазкове, Ладыгине для журнала «Футурум АРТ». Не успела. Она оставила мне свой неизданный замечательный рассказ. Я его напечатал. Я считаю, что это Поэзия.

Пришел апрель. Жаль, блинная неделя позади. Закончились мука и дрожжи. И ныне кто-то говорит, что надобно поститься и наставляет нас, что следует терпеть… А что мы делаем всю жизнь? А только терпим и ждем чего-то светлого из дали и вглядываемся в эту даль годами (а нам года отпущены лишь, не века)…
Но вспомним, что пришел апрель. А светлое — вот — рядом с нами. Не всем дано дожить до буйных всходов Весны в зелено-нежном одеянье. Мы — живы! Мы, как в первый раз, увидим травку, услышим свадебное пенье птиц и станем составною частью веселых всполохов ее. Весна нас примет в теплые объятья и приведет к чертогам Лета, чтоб передать как эстафету.
Вдохнем мы красный, терпкий, знойный аромат, почувствуем расцвет земли благословенной. Зубами новыми вгрыземся в оранжевую сладкую морковь и отопим себя чесночным дивным соком — достойным заменителем духов. А мягкой звездной ночью у мангала, под кваканье лягушек, гнусавое жужжанье комаров окутает нас запах шашлыков свиных, говяжьих и бараньих.
Немного жаль, что быстротечно Лето. Уходит красный цвет, взамен получим желтый с оттенками, приятственными взору. Дождливым днем в резиновой обувке прочавкаем прокисшею тропой в березовую рощу. Липкий сумрак перемежается там с палою листвой. Бродяга-леший путает подходы к дарам космическим. Все зря! Посланцы инопланетян то тут, то там являются пред наши очи. Есть благородные. А есть не очень. Вновь торжествует радость бытия: грибы перетекают в кузова, затем, отваренные, льются в банки и замирают в ожиданье холодов среди чесночных долек и плетей укропа.
Предзимним днем оглядывает око унылость и неприбранность земли до той поры, пока покровом белым окутается вся.
Ох, этот долгий, горький белый цвет…
Нет, нет! Отринем мысль о бренности земного, чтоб насладиться созерцаньем ели в ночь новогоднюю. Но вот — день прибавляется и — новый поворот к рассвету раннему. Синичек свист и громкая капель дают нам знак, что близится апрель. Поэтому блинов наевшись до отвала, мы будем все читать сначала.
Пусть долго будет так…