С моим однофамильцем Вадимом Степановым мы ходили в тамбовскую литературную студию «Слово», которой руководил Сергей Бирюков. Было это очень давно — в начале восьмидесятых годов прошлого века. То есть мы познакомились, когда мне было 17 лет, а Вадиму Леонидовичу — 41 год. Я тогда учился на факультете иностранных языков местного пединститута, а Вадим Леонидович работал инженером на заводе.
Иногда я заходил к нему домой — он жил в центре. Меня поражал спартанский образ жизни Вадима Леонидовича. Ничего лишнего. Только книги, старая печатная машинка, рукописи.
Вадим (мы как-то быстро перешли с ним на ты) был и поэтом, и прозаиком, и философом. Мы часто дискутировали, обсуждали различные темы. Всегда находили консенсус.
Потом я переехал (вернулся) в Москву, Вадим присылал (очень редко) мне свои стихи, я его печатал. Никакого рвения к публикациям у него не было. Он знал твердо: то, что написано, сразу же попадает в ноосферу. И, конечно, мой старший товарищ Вадим Леонидович Степанов оказался прав.
А стихи у него замечательные. Особенно — верлибры. Красивые и добрые.