Книжно-Газетный Киоск


Культурология


Галина МАЖЕЙКИНА



ПРЫЖОК В ГРОТЕСК
(Размышления на тему постмодернистской интертекстуальности)

Творчество всегда подразумевает уникальность творения и творца, поскольку именно иррациональное бытие творящего в искусстве, дает ему возможность пережить откровение при рождении образа. Индивидуальное неповторимое переживание отдельно взятого индивида, в частности себя, способного к восприятию объекта (вещи в себе) мотивирует автора на видение и последующее создание иного художественного образа.

Рождение идеи процесс спонтанный, выплескиваемый из глубины подсознания неожиданным озарением. Мысль, пришедшая однажды, начинает обрастать визуальными и абстрактными образами, что сродни творчеству живописца или поэта. Начинаешь «видеть» проект и подбирать произведения соразмерно с замыслом, который стремишься воплотить. Здесь уже нет личных предпочтений, важно совпадение творчества художника с самой идеей, что и благополучно произошло в представленном в этой статье проекте, который экспонировался в галереях Москвы: «L-Gallery», «Art Play» и на международном фестивале искусств г. Магдебург (Германия) в 2005 году.

В 2003 году на выставке в Берлине автор статьи познакомилась с художником берлинской Deutsche Opera Валерием Кунгуровым, который разрабатывал эскизы к постановкам «Спящей красавицы», «Пиковой дамы» и «Щелкунчику». Стилистика работ захватывала эстетикой модерна и гротеском, что и послужило отправной точкой для создания фото-проекта, который был осуществлен через два года после встречи с художником.
Целью автора идеи стало создание синтетического проекта, в котором бы присутствовали основные понятия идеологии постмодернизма. Была поставлена задача выявления возможностей интертекстуализации путем поиска скрытого «я» в творческом акте, по-новому взглянуть на процесс самоидентификации. Участникам фото-сессии предложили поиграть с образами рисунков Валерия Кунгурова, задав некие критерии интерпретации. Артисты балета вместе со стилистами работали над гримом и прической, им была дана полная свобода в выборе театральных костюмов и аксессуаров.
Творческий почерк В. Кунгурова в поиске закодированных смыслов в облике персонажей, создаваемых им для балетных и оперных постановок. Наделяя их внешним гротеском, он скрывает внутреннюю глубину характера героя. Часто трагедия его героя — в комичности облика и образа. Отвергнутый, гипертрофированный художником сознательно в некоего маргинала-шута. Для В. Кунгурова образ шута — Mainstream. Клоунская маска позволяет быть раскрепощенным и играть самого себя. Та же задача была поставлена участникам фото-сессии.
Для автора идеи этот проект был попыткой установления интертекстуальных связей между вымыслом художника и фантазией артистов. Станислав Ежи Лец сказал однажды: «обо всем уже сказано, но к счастью, не обо всем подумано» [1], и если уж удастся придумать что-то новое, то для самого утверждения новизны необходимо сопоставить новое содержание с тем, что уже было.
А поскольку форма уже была задана художником, то участникам фото-сессии не осталось ничего другого, как создать собственный текст, с помощью утверждения своей творческой индивидуальности через выстраивание сложной системы отношений как с персонажами Кунгурова, так и с образами коллег-участников, идентифицирующих или противопоставляющих себя героям эскизов. Здесь «заработало» логическое умозаключение Лакана о том, что «…логический процесс становится возможным только в тот миг, когда мыслящий субъект начинает мыслить другого. Он самоидентифицируется в присутствии другого, пытаясь представить себе, ход его рассуждений и предугадать возможные реакции… Наличие Другого дает возможность каждому из них самоотождествиться, «измеряя» себя другим», таково мнение Умберто Эко о «другости» Лакана. [2]. Другими, в описываемом эксперименте, являлись с одной стороны базовые персонажи эскизов В. Кунгурова, а с другой образ коллеги-артиста, пытающегося воссоздать то, что требует продюсер. Это напоминало нам, участникам проекта, процесс субъективного разглядывания или подглядывания «другого» за «другим». Сложность задачи, поставленной в фото-сессии, в том, что образы нельзя было дублировать, потому что технология съемки не допускала этого. Наличие субъектов разглядывающих и разглядываемого, т. е. фотографируемого в данный момент, меняло эмоциональное состояние фотографируемого. Попадание в объектив в ситуации, далекой от стандартной, заставляло его забывать о позировании и не давало возможности представлять себя прекрасным «нарциссом», что так характерно для модельной съемки. Рамки текстуализации были определены идеей проекта, артистам было позволено интерпретировать контексты выстроенных художником семантических пространств, чтобы дать созданным ими персонажам некую реальность жизни.
Чтобы преодолеть трудности, основными из которых были стереотипы хореографического мышления, было принято решение отказаться от статических поз при фотографировании субъектов, обеспечив с помощью технических средств динамику. Напольный батут, на котором артисты балета выполняли всевозможные трюки в прыжке, в гротескных костюмах и гриме, позволил решить поставленную задачу. Возможность построения иного тела, благодаря прыжкам на батуте, позволило трансформировать пассивность моделей в активную творческую игру с самими собой. Образ, «навязанный» идеей продюсера стал «родным» и дал возможность каждому из участников увидеть себя изнутри, познать свое скрытое «я». А зрителю увидеть интересное решение и оригинальную фото-сессию.
Последовательность означающих Лакана Реальное-Воображаемое-Символическое превратилось в Воображаемое-Реальное-Символическое вследствие того, что текст с нашей помощью задал контекст, где текстом соответственно являются образы, созданные художником, а контекстом интерпретации участников проекта, рефлексирующих на заданную тему. Каким может быть контекст в постмодернистской рефлексии и есть ли рамки, позволяющие его ограничивать? Как практически показал анализируемый проект, контекст может быть бесконечным!
В рамках этой статьи приведем еще один пример проекта, который автору удалось увидеть в апреле 2009 года в Испании.
По инициативе Миланского Фонда Antonio Mazzola в Museo Bellas Artes Gravina — Alicante была организована выставка известного стилиста-парикмахера Тоно Санмартин, проживающего в Валенсии (Испания).
Факт признания в качестве художника-концептуалиста популярного стилиста причесок уже не стандартен.
Идея выставки диалог 2-х эпох, эпохи жанра маньеризм во французской интерпретации и современный подтекст этой темы в работах Tono Sanmartin.
Миланским Фондом были привезены в музей Аликанте около десятка французских гравюр XVIII века стиля маньеризм. Здесь же в контексте диалога культур демонстрируются манекены, парики для которых мастерски выполнены автором в стилистике XVIII века. В качестве украшений для волос автор использует всевозможные конструкции (корабли, аэропланы, драгоценности, текстиль, цветную бумагу ручной работы и прочее). Тоно Санмартин, как истинный концептуальный художник, утверждает: «мы видим искусство в музеях, в то время как искусство идет рядом с нами на улицах городов, на всевозможных party, организованных общественными и художественными организациями. Женщины всегда создавали прическу, прежде чем выйти на улицу, как в эпоху маньеризма, так и сейчас. Из нашего времени мы смотрим на 18 век и для нас образ женщины в огромном пепельном парике, украшенном изысканными драгоценностями, является историческим и прошлым, неким художественным вымыслом. Но так было, так носили, и это было модно и повседневно». [3]. Тоно утрирует, он с помощью гротеска добивается новых смыслов в своем показе. Мы видим много орнамента, объемы причесок гротескно преувеличены, художник объясняет это «огромным историческим путем и смелостью современной женщины».
Итак, два представленных в этой статье проекта, созданные —первый в 2005 г. в Москве, второй в Испании в 2009 г. — показывают, что постмодернистская симуляция в отличие от модернистской в корне пересматривают соотношение копии и оригинала. Копия не всегда бледнее оригинала или хуже. Современное выставочное пространство является знаковой средой, окруженной образами и подобиями, подлинными имитациями. Как нет творчества без воображения, так не существует и воображения без игры. Современный постмодернистский дискурс есть дискурс игры означающих, в котором постулируется множественность смыслов. И задача, поставленная перед зрителем, не в истолковании текста, а в том, «чтобы в ходе анализа самому вступить в игру означающих». [4]. Форма, содержание, образ соединенные вместе в их интерпретациях — это новое пространство культуры 3-го тысячелетия.



Литература:

[1]. http://www.aphorisme.ru/by-authors/lec/?q=1915&p=15
[2]. Умберто Эко. «Отсутствующая структура. Введение в семиологию», СПб.: «Симпозиум», 2004, с. 421
[3]. Catalog Museo Bellas Artes Gravina Diputacion de Alicante 7 Abril-28 Junio 2009. Пер. с испанского автора статьи
[4]. Р. Барт. «Избранные работы. Семиотика, Поэтика». 1989 г. с. 401



Приложения:

1. Фотографии эскизов Валерия Кургурова


а)

б)


2. Фото-сессия проекта «Прыжок в гротеск»


а)

б)

в)


3. TONO SANMARTIN «A la maniere del siglo XVIII»


а)

б)