Книжно-Газетный Киоск


Дневник



Евгений СТЕПАНОВ



ФЕВРАЛЬ-МАРТ 2011
 
Латынина

Юлия Латынина выступает по «Эху». Ругает, как всегда, больших начальников. При этом лексика у нее соответствующая. Например, очень мне запомнилось выражение — заиграло очко.
То есть, она говорит точно также как нынешняя власть. Мочить в сортире (крылатый афоризм ВВП), отрывать головы (ДАМ) и заиграло очко — это один лексический ряд. А значит, одна стилистика, один уровень сознания. Что уж тут ругаться, милые мои?!



Харон

Теплые и нежные летейские воды. Да, теплые и нежные. Я говорю сейчас только о себе. О моем понимании ситуации.



Павелецкий вокзал

Проживая в России, я постоянно вспоминаю старый замечательный мультик, где шуровали двое из ларца-одинаковых с лица.
Вот поставили металлоискатели на Павелецком вокзале. Люди проходят через них, а сумки оставляют на стоящем рядом столике. Если ты начинаешь звенеть, милиционеры (полицейские?) заставляют вытащить из карманов ключи и мобильники и предлагают пройти заново. Н и р а з у никто из этих служителей правопорядка не поинтересовался, а что у меня в портфеле. То есть, они проверяют мои карманы, но не проверяют портфель. А, может, у меня там пистолет или зарядное устройство? В чем же тогда смысл их работы? Отвечаю: ни в чем. Это имитация работы. Это выброшенные деньги налогоплательщиков.



Государственная типография

Меня как директора издательства полгода окучивала одна провинциальная государственная типография. Делала самые заманчивые предложения. Я отбрыкивался, как мог. Я знаю очень хорошо, что сотрудники гос. учреждений, да и просто крупных компаний работать в рыночных условиях не умеют. Не потому что они дураки, а потому что сама система управления в таких конторах дурацкая.
Но тут директор типографии предложил мне цену на один из моих журналов в два раза ниже, чем я платил обычно, в другом месте. И я, каюсь, не устоял. Мы подписали договор на год.
Первый же тираж пришел с браком. В день я получал до десяти звонков из разных отделов этой типографии, которые никак не были связаны друг с другом. Хамство тотальное. Компетенции — ноль. Кто за что отвечает — непонятно.
Я написал письмо директору и попросил его обсудить возможность компенсации за выпушенный брак. Никто не ответил.
Через три дня, впрочем, я получил письмо от директора. Он написал о том, что повышает цену на следующий номер журнала на 50%.
Я не расстроился — я перекрестился. И, конечно, отдал заказ в другую — частную! — типографию. Те сделали дорого, но хорошо. И разговаривали вежливо. Я теперь доволен. Комфорт дороже любых денег.



Почта

Платил в выходные на почте за квартиру. Пришел в 14.45. А они уже закрываются. Три тетки начали на меня вопить:
— Все, не занимайте очередь, мы тоже люди, мы хотим отдыхать. Не занимайте!
Я все-таки встал.
И спокойно и жалостно сказал:
— Ну, пожалуйста. Мне очень надо.
Смотрю, они благодушно затихли.
Потом опять стали кричать.
Я стоял и не перечил.
И заплатил.
И пошел довольный домой. И теткам сказал спасибо.



Котовский

Смотрел сериал про Котовского. Там Влад Галкин (царство ему небесное!) в главной роли.
Никогда не знал, что Котовский был бандит, пахан.
Впрочем, карьера понятная: бандит — герой революции.



Смотреть со стороны

Я научился не спорить. А только получать от собеседника информацию. С какой стати я должен кого-то в чем-то переубеждать?



Предмет и стиль дискуссии

Прочитал в собственном журнале «Дети Ра» интервью с одним писателем. Он говорит о том, что важен не предмет, а стиль дискуссии.
Это, конечно, верно. Но с точки зрения интеллигентного писателя. С точки зрения бизнесмена, важен предмет дискуссии.



Радости жизни

В жизни есть радости. И огромные. Манная каша с маслом утром, чай с сухофруктами на работе, похлебка на ужин, кино по видео, теплый диван.
А еще очень радостно писать и печататься в журналах (не в своих) и разговаривать с любимыми людьми по телефону.
В жизни есть радости.



Мама, брат и я

Мы чаще всего в детстве смотрели фильмы втроем — я, брат и мама. Иногда и отец смотрел с нами телевизор. И никогда мы не ссорились, и любили друг друга, и обсуждали эти фильмы, а если что-то не понимали, отец нам все объяснял. Было, было счастье и в моей жизни.



Оксана

У меня была одна знакомая, за которой я ухаживал. Оксана. Она работала официанткой. Молодая, красивая, яркая, фигуристая. Она таскала меня по разным ресторанам, и говорили мы в основном о еде. Я все мечтал о сладостном миге… Но он почему-то все время откладывался. И вот однажды Оксана сама мне позвонила поздно вечером и сказала: «Приезжай ко мне…» Я понял, что и на моей улице наступил праздник.
Я приехал. Увы, Оксана опять начала мне рассказывать про еду. И опять ничего не получилось. Не было даже ни одного поцелуя. Я уехал домой.
…Примерно через месяц Оксана вышла замуж. Сейчас она счастлива в браке, у нее трое детей.
Я искренне рад за нее и очень ее уважаю. Я начинаю понимать ее. Она видела, что я неплохой, нормальный парень, но душа у нее ко мне не лежала, вот она и не могла переступить через себя. Она ждала своего принца. И дождалась. И я дождался.



Союз писателей ХХI века

Минюст зарегистрировал Cоюз писателей ХХI века. Меня избрали Президентом. Все мои журналы и газеты теперь будут печатными органами этого Союза. Работы впереди очень много.
См. сайт www.writer21.ru



Лужков

Лужков в какой-то газете написал, что будет бороться за свою честь и достоинство. То есть, он считает, что у него есть и честь, и достоинство.



Попов

Гавриил Попов пишет в «МК» от 13 февраля 2011:
«Дележ собственности произвели с использованием шоковой терапии Гайдара, ваучеров Чубайса, залоговых аукционов. Народ был отстранен от дележа собственности».
А мы этого не знали! Забавно, что это пишет бывший мэр Москвы.
До этого о несправедливой приватизации говорил по ТВ Чубайс.
Я все жду, когда о неправильном дележе собственности заговорит Роман Абрамович.



Яхонтов

Андрей Яхонтов пишет в «МК» от 5.03.2011 в миниатюре «Нервы»:
«Он думал: это борьба нервов. Он не звонит ей, а она ему. Так они меряются силами. Настаивают на своем. Пытаются утвердить свое верховенство.
А она и думать о нем не думала. Проводила время с другими, пока он мнил, что побеждает ее».
По-моему, это гениальное произведение. Это не миниатюра, это роман. Только такая романная форма (краткая и емкая) теперь имеет право на существование.



Пупырников

Жил-был маленький человечек Пупырников. И так он устал от больших и злых людей, что забивался под диван и лежал там и не высовывался. И только там, под диваном, был спокоен.



Клюкин

Клюкин купил машину. Потом квартиру. Потом десять квартир. Потом весь город. Потом страну. Потом участки на Луне и на Марсе. Потом Клюкин умер. А все его богатства купил Тюкин.



Вместо

Вместо зубов коронки. Вместо еды гамбургер. Вместо Сталина Путин. Вместо Сахарова Ходорковский. Вместо поэзии Кибиров. Вместо неба метро. Вместо сердца пламенный мотор.



Девушка из Петербурга

— Женя, вы должны по-прежнему издавать журналы. Они всем нужны.
— Вы так думаете?
— Конечно, очень нужны. У них хорошая пресса.
— В самом деле?
— Конечно. Мы всегда в Питере ждем ваши журналы. Кстати, когда вы привезете авторские экземпляры «Зинзивера»?
— Но за этот год номера еще не отпечатаны.
— Надо, надо отпечатать. Ваши журналы так ждут. Вы не имеете права бросать ваши благотворительные проекты. Все уже к ним привыкли. Если бы у меня были деньги, я бы тоже издавала журналы.
— А вы думаете, у меня есть деньги?
— Я не хочу считать ваши деньги, но вы не имеете права бросать ваши журналы. Они так всем нужны. У них хорошая пресса.
— А если у человека кончаются силы?
— У всех рано или поздно кончаются силы. У меня тоже кончаются силы. Вот видите, я упала, оцарапала лицо. Но вы должны издавать ваши журналы, иначе в Петербурге негде печататься.
— Ну, хорошо, хорошо. Я постараюсь.
— Обязательно постарайтесь. Ваши журналы нужны. У них очень хорошая пресса.
…Неужели я действительно кому-то что-то должен? Ребята, но я ведь не министр культуры Авдеев и не Роман Абрамович. Мои возможности весьма ограничены. За 10 лет государство не дало ни копейки на мои журналы.
Что же делать? Я надеюсь на Союз писателей ХХI века. Только общими усилиями можно спасти ситуацию.



Слава

Когда мне было 17 лет, т. е. 30 лет назад, поэт Сергей Бирюков, который почему-то решил, что у меня есть литературные способности, отнес мои стихи в газету «Народный учитель» Тамбовского педагогического института. Их там напечатали. Напечатали под псевдонимом — я решил подписаться загадочным именем Евгений Ис. Прочитав газету, мои утонченные и проницательные инязовские однокурсницы сказали, что эти стихи похожи на меня. Я отнекивался. Но все-таки думал, что рано или поздно, когда я начну писать получше, буду печататься под собственным именем. И тогда ко мне придет слава.
И вот, спустя какое-то время, я решил, что стал писать получше. Поэт Сергей Бирюков, как я сейчас понимаю, по доброте душевной, меня в этом не разубеждал. Я рискнул напечататься под собственным именем. Вскоре я понял, что никакой славы у меня никогда не будет. Коллеги буквально обрушились на меня за мои сочинения! С упоением ругают и до сих пор.
И все-таки слава ко мне пришла.
В последнее время я постоянно получаю письма (в основном хвалебные) за статьи о Николае Гумилёве. Прочитав очередной панегирик, я горько отвечаю:
— Друзья, литературовед Евгений Степанов, пишущий прекрасные статьи о Гумилёве, — мой однофамилец. А я ни одной статьи о Гумилёве не написал. Простите.
Видимо, я зря отказался от псевдонима. Видимо, я зря стал литератором. Но виноват во всем не я, а поэт Сергей Бирюков, который в детстве задурил мне голову. А я до сих пор расхлебываю.