Книжно-Газетный Киоск


Любовь БЕРЁЗКИНА


Любовь Берёзкина — поэт, музыкант. Родилась в Ленинграде. Живет в городе Мендиг (ФРГ). Член Союза писателей ХХI века. Любовь Берёзкина публиковалась в журналах, газетах и сборниках, в том числе: литературный журнал «Викинг — литературный Новгород», «Невский альманах», альманах «Откровение» (Ивановский отдел СПР), сборники под редакцией В. Ф. Чернова «Здравствуй, муза» и «Свет зари», а также сборники издательства «Нордост» (СПб) «И звезда с звездою говорит» и «Русь, взмахни крылами», «Антология русскоязычных поэтов — 2000» (Мюнхен), антология «Прощание с Вавилоном. Поэты русского зарубежья» (2014), альманах «Третий этаж» (Берлин, 2018), «Берега. Берлин», «Крещатик», «Русский глобус», «Твоя глава», «Семь искусств», «Ренессанс» (Киев), «Парус», «Зинзивер», «Поэтоград», «Сетевая словесность». Авторская книга «Раскрыть стихотворение и взять… » (изд. «Стеклограф», М., 2020). Лауреат международного фестиваля «О России с любовью», Прага, 2021, фестиваля «Звезда Рождества‑2016» (Запорожье), фестиваля «ЛитКузница‑2021» в номинации «Иностранная поэзия», межрегионального конкурса «Яблочный Спас» им. Е. П. Гусева 2021, финалистка международного конкурса им. И. Н. Григорьева, 2014, дипломант фестиваля «Звезда Рождества‑2014», конкурса «Есть только музыка одна» памяти Дм. Симонова, 2021, шорт-листер «Хижицы‑2020».



ТЕПЛО РУКИ
 
* * *

Запах столовки из прошлого века.
Детства и бедности смесь.
Город во мгле, город съел человека,
Надо и городу есть.

Было и нам на заре восемнадцать.
Ангелы всюду лежат.
Им надоело без дела шмонаться,
Им не положен закат.

Столько любви здесь зеленой и синей.
Я не такую хочу,
А чтоб греметь на тяжелой дрезине
Вдаль по земному мячу.

Чтобы дул ветер холодный и липкий,
Небо листвою рвало,
И разбивало валторны и скрипки
Музыки нашей крыло.



* * *

Становится прозрачней и печальней
В том городе, подстриженном под ноль.
И бьет на колокольне в медный чайник
Пустою кружкой ангел шебутной.

Гремит его огонь рыжеволосый.
И на исходе прогоревших дней
Встает из пепла северная осень
Еще прекрасней, горше и нежней.

И шлепают босые по асфальту
Подошвы, забегая в коридор.
Старуха, поджимая серый фартук,
Несет ведро помойное во двор,

Подальше от хозяйственных строений,
Где снег и то, и се припорошит,
И сонные растрепанные тени
Взметаются из высохшей души.



* * *

Вот и снова тепло на исходе.
Шею вытянул тонкий дымок.
Расползается к серой погоде
Ненасытная сырость дорог.

По оврагам туманные клочья
Жутковато разбросаны меж
Многоточием ночи и ночью,
Выходящей на скользкий рубеж.

Или, полное светом пропащим,
Кружит облако в тусклом окне,
Между видимым и настоящим
Снег вынашивая в тишине.



* * *

Ты стал бледней, медлительней и тише.
Ты смотришь вдаль, и даль глядит в тебя –
Кого найдет, кого она услышит
Сквозь призрачное эхо сентября?

Люблю твое туманное предместье
И храм на взгорке с дымкой голубой,
Где вносят Крест с молитвенною песней,
И мы пред ним склоняемся с тобой.

И по дороге к станции ты куришь,
Ни слова за весь путь не проронив,
И разливают станционный сурик
Высокие холодные огни,

Затерянные души расстояний,
И мы уже расплывчаты, легки,
Как ветерок, растаявший за нами,
Дым сигареты и тепло руки.



* * *

Под вечер, когда утихает жара,
И пламя не рвется из солнечной пасти,
Спадает с домов и людей кожура,
И в город приходит прохладное счастье.

На дольки прозрачные разделены,
Сочатся усладой остывшие скверы,
И лунные тени беззвучной длины
Несут на руках золотистые сферы.

О, как это странно: уйти со дворов
На площадь, где бледные жгут стеклодувы
Костры убегающих детских шагов
И звезд обезглавленных желтые клювы.



* * *

Бывает, до того к себе прижмет
Пустое небо с признаками грусти,
Что заболит высокий перелет
И нипочем обратно не отпустит.

Душа начнет прозрачнеть и легчать,
По-новому откроются предметы,
И в каждом — одинокая свеча,
А вместе — бесконечный купол света.

Когда в дали соломенных ветров
Подсолнухи, осыпавшись, погасли?
Но воробей, присевший на ведро,
Необычайно вдохновлен и счастлив.

И так тепло на выцветшем дворе,
Дошедшем в ожиданиях до края,
Что от любви — не против умереть,
Пустынное пространство обнимая.



* * *

Что слышится издалека, что кличется?
Морочит мгла и подсыпает перца.
И тишина заходит, как язычница,
под купол разволнованного сердца.

И в щели между зрением и облаком,
предощущеньем звука и предмета,
сгущается и проплывает колокол
на птичьей нити, на изломах света.