Критика
Марк Саньоль. «Места странствий». — М.: «Комментарии», 2010
saisis une derniиre fois cette main
qui s’йchappe qui s’ouvre qui se tend
et tend а disparaоtre
эта рука в последний раз схваченная на лету
эта рука ускользает раскрывается протягивается
и стремится исчезнуть, —
qui s’йchappe qui s’ouvre qui se tend
et tend а disparaоtre
эта рука в последний раз схваченная на лету
эта рука ускользает раскрывается протягивается
и стремится исчезнуть, —
перевел Михаил Яснов. Я бы перевела иначе:
поймай в последний раз эту руку
которая ускользает, открывается, тянется к тебе
чтобы исчезнуть.
которая ускользает, открывается, тянется к тебе
чтобы исчезнуть.
Это я к тому, что даже такие кристально ясные стихи можно перевести по-разному. Марк Саньоль — нежный, трогательный, тонкий человек. И такой же поэт. Мой друг. В издательстве «Комментарии» вышла книга его путевых заметок в стихах: Франция, Германия, Россия, Италия… Замечательная попытка чувственного путеводителя. Кто был в этих местах — их узнает. Например, стихотворение «Ангел Дуино»: «руина белая как будто в белом платье» — и вправду, это белый фамильный замок с длинной историей, в частности, он знаменит тем, что здесь гостил Рильке и написал свои «Дуинские элегии».
тщетные поиски тени
нежной Лорелеи
стройный силуэт тонкие ноги
их мерцание в темноте
их мерцание в памяти
нежной Лорелеи
стройный силуэт тонкие ноги
их мерцание в темноте
их мерцание в памяти
(это уже не итальянская Фриули — Кобленц)
Марк Саньоль ищет «натуру», с которой писал Рильке, и вот она. Замок — как белый ангел — Лорелея, в темноте за нее принимаешь проходящую девушку, а в памяти мерцает — Рильке, безусловно близкий автору, по специальности германисту. Как гиперссылка к Дуино, где просто ангел:
Марк Саньоль ищет «натуру», с которой писал Рильке, и вот она. Замок — как белый ангел — Лорелея, в темноте за нее принимаешь проходящую девушку, а в памяти мерцает — Рильке, безусловно близкий автору, по специальности германисту. Как гиперссылка к Дуино, где просто ангел:
на фоне сумерек белеет так
как ангел бы огромными крылами
белел на фоне тучи повернувшись
спиной к грозе
как ангел бы огромными крылами
белел на фоне тучи повернувшись
спиной к грозе
А первый приведенный мной отрывок — из стихотворения «Париж, отель Дю Нор». Речь о разлуке, отходящем поезде. Северный (дю Нор) парижский вокзал — место почему-то печальное. Есть веселые вокзалы — где ждут на платформе с цветами, отправляются вместе в путешествие, но это почти всегда на юг, а на север — расставание, машущие руки из окон, на вокзале толпы, и кажется, что толпы несчастных. Марк передает это ощущение.
А вот про Венецию:
А вот про Венецию:
печаль Канала опустошенного приезжими
одиночество последних водных путей
где не звучит больше пение гондольеров
одиночество последних водных путей
где не звучит больше пение гондольеров
Не знаю, какой она была прежде, но теперь и вправду — высосанная туристами, живущая напоказ, и гондольерам не до пения — туристы сами галдят, удивляясь, что дома растут прямо из воды, что вода — это улица, туристы всегда спешат, потому в стихотворении про Фрибур Марк пишет: «с гостиницей как символом утешения». Утешение — это уединение.
Читая книгу, трудно представить себе, что Марк Саньоль работал во французском посольстве в Москве, заведовал отделом Книги — трудно, поскольку одинокая душа поэта живет в одиноких странствиях по миру и должности может лишь претерпевать. Хорошая книжка. Грустная.
Читая книгу, трудно представить себе, что Марк Саньоль работал во французском посольстве в Москве, заведовал отделом Книги — трудно, поскольку одинокая душа поэта живет в одиноких странствиях по миру и должности может лишь претерпевать. Хорошая книжка. Грустная.
Татьяна ЩЕРБИНА