Книжно-Газетный Киоск


II
 
Я СКАЖУ
 
2015–2017

«АНТИ-ЦИПРАС»*

(ТРИ СТИХОТВОРЕНИЯ)


1. НЕ ТАМ, НЕ ТАМ…

На избрание премьером Греции
«левака», почти что коммуниста
Алексиса Ципраса, отказавшегося
принести в парламенте традиционную
присягу на Библии.

…Горестная моя Греция, бестолковая моя Эллада,
надо же так вляпаться — в премьеры из ада!
Вот, что бывает, когда строишь — без Бога:
ангелов — слишком мало, дьявола — слишком много…

Вот, что бывает, когда премьер — безбожник:
осторожней нужно быть, осторожней…
Только и остается — взвалить всё на Божьи плечи:
зажигай-ка, Эллада, покаянные свечи…

Хватит разводить турусы на колёсах,
плодить голодных, холодных да босых!
Не там, не там ты ищешь ответы —
нет их там вовсе, нет их, нет их…

У Господа — и дураков ведь любимых много,
но только лишь тех, кто «без Бога — ни до порога»…
Так что спасайтесь, спасайтесь, блин, бедолаги, —
под черным орлом на золотом Божьем флаге!

7 июля 2015

_________________________________________________________
*  Это — стихи о типичнейшем «леваке» («че геваристе») А. Ципрасе, ставшем в 2015 г. главой греческого правительства. О нем известно, что еще в конце 1980‑х гг. он вступил в молодёжную структуру Компартии — «Коммунистическую молодёжь Греции» (KNE).
Но — слава Богу! — в августе 2019 г. он был наконец изгнан проголосовавшими против него греками, обошедшись, однако, Греции (по официальному заявлению представителя правительства) в 100 миллиардов евро, «отдав в залог общественное богатство до 2115 года» — как говорится в заявлении, поступившем тогда же в «РИА Новости».



2. О, ГДЕ ТЫ, РОДИНА ЦЕРКВИ МОЕЙ?

И что же это, Господи, за  напасть такая?
Опять по Греции расползается премерзкая,
смертоносная сыпь…

                             1
…Уже слетаются птицы на клёв
(посмотрим — превратятся ли
                                        их пророчества в быль?) —
не орлы, а вόроны —
                                        по присказке старинной,
хлопая крыльями —
                                        предвкушая улов:
головою павших — вполне повинной! —
в Парфенона камни да в Аттики ковыль…


                             2
Каково, Эллада, — под знаменем с крестом —
                        воевать с лукавым, зарю призывая?
Когда ништяк —
                       и нафталином в Греции
                                            эсэровское ворьё
присыпает дефолт, и вот уже целых сто
тысяч тур-любителей — перепуганных! — её —
не стучат, не стучат два последних дня —
                                   во врата элладского рая…


                             3
…Ну, и физия у этого лихача!
Смотрите: разве не смахивает он
на бодрячка-прохиндея из спортивного лагеря
                                                                       «Смена»? —
И недаром — чтоб его! — пялится Европа-хищница
                                                           с тревогою вдаль…
Впрочем, не ее ли уродец — ципроватый ипрас?
В ЕС-овской лавке — левацкий cлон,
пьющий баварское в ней и бьющий
                                         там же
                                                     ее же
                                                      богемский хрусталь —
по наводке ли чьей? или по дурости дядюшки Сэма?
«Вирус Ципраса» — чем не тема?
Но темна вода в облаках Эдема —
                            и вот это, пожалуй, и вправду жаль…


                             4
Бедная моя Паллада Афина — и зачем ты ему дала?
Бедная, бедная моя баллада! И вновь повторю:
                                       бедная моя — Афина Баллада!
Не те, не тому — пели тебя
                               последние лет шестьсот;
                                  и неспроста тосковали колокола —
когда ты давала…
                 и сызнова ведь даешь –
                                               явно! — кому не надо…


                             5
Засосало ЕэС-овское прохиндейство,
                                                 засосало, увы, и тебя —
что ж, нечего связываться было с жульем известным,
чтоб потом оказаться в глубокой луже…
Ибо и эти «патриоты»-борцы,
                                             за сосцы тебя теребя,
соревнуясь с прежних доильщиков
                                                    стадом местным, —
тоже ведь выдоят, и тоже «любя»…
                                И сделают это — ничуть не хуже!


                             6
Мало что ли — было «красных» в «сороковых»?
Мало что ли? —
                 Были ведь поначалу и такие вот болтуны,
породившие вскоре любителей эллинской крови,
что задирали дуре несчастной Афине подол
                                                                 и пониже спины
трахали ее — наподобие скаковых жеребцов,
нажравшись овса
                      у кремлевских троллей?


                             7
Эй, ребята, эй, черные полковники, где вы, ау?
Откликнитесь,  сони, откликнитесь, блин, сачки…
Показать бы кузькину мать,
                                       спартанские те фермопилы! —
всем ватникам ципроватым прописать бы,
                                условно говоря, ипритовые очки,
коль и бабка Афина сослепу вновь —
                                       на всё те же грабли и вилы…
коль, увы, и левацкое  чмо, разрывая страну в клочки —
                    так ее ничему, ничему — явно и не научило?


                             8
Где твоя золотая заря, страна?
                                Помнишь цветá — и истории ход?
И как перед красным — розовый был…
И не такими ли вот фруктами —
                            ципрасовыми и прочими —
                                 готовились тропы для тех, Эллада,
кто и Христа твоего готов был пустить в расход,
                                 да  и Церковь твою — в распыл —
во имя их — с лысиной ли, усами —
                                                 большевицкого рая-ада!?

Где твоя золотая заря, страна?
                 И знамя твое голубое и белое — где?
Как бы не вытащить, брат,
ненароком —
        совсем уж иного цвета?
И вместо креста —
                     пауком расползется звезда по воде:
закраснеет и море —
                       кровью закатного света!


                             9
Завелись вновь «спасители» здесь —
                                                          из бесноватых твоих,
младшей поросли прежних —
                                      радетелей и «патриотов»…
Только у тех — всё попроще, «порыночней», «на троих»,
а эти еще понавешают вам лапши —
                                        о, мол, всебратских,
                                                                   прекрасных,
красных своих комплотах.

Никак, всё никак — не повыведутся дураки!
Покупаются на исконную дьявольскую уловку:
«Кто побагаче — цыц!» —
а потом по оливковым рощам
                        трещат от повешенных тел суки,
и вытаскивает, ухмыляясь, страна
из-под мраморных половиц —
по ней же самόй соскучившуюся,
                                        изголодавшуюся
                                                                 винтовку!


                             10
О, где ты, о, где ты, родина Церкви моей?
Проснись, Христова земля,
                                    Средиземья земля родная!
…Заговаривая зубы,
           шастают шакалы-ципрасы по ней,
ничего ведь не ведая,
                        ничего не ведая,
                              ничего-то толком о ней не зная…

4 – 7 июля 2015



3. ДЫМ

Наблюдая демон-страцию
«левых» в Салониках…

…Шум, колгота, те же красные тряпки…
Жизнь ли научит здесь песням другим?
Дурь революций, анархий огарки…
Политиканства бессмысленный дым…

И, прислонясь к косяку за спиною —
двери своей — словно Родины всей! —
смотрит на шалых, шагающих строем,
здешняя «контра» — мой друг из друзей! —
смотрит на тех крикунов впереди —
Греция,
              руки с презреньем сложив на груди…

Сентябрь 2015, Салоники



КАК В ТОМ САДУ…

Что делать Ильичам и прочим там Адольфам?
Неужто вечный ад — Иудина судьба?
Се тоже — тварь Твоя! Крамольная, с дрекольем —
                                                               как в том саду…
Но помню я раба —
и меч Петров, ему отсекший ухо...
И нету слов — прекраснее для слуха:
«Меч убери! Я — не гублю…
                            И не рублю с плеча…
Подъявший меч — погибнет от меча…»
И — мóлча, про Себя: «Я всех вас, всех люблю…»
О, кто измерит боль — проснувшегося духа?!
О, как несчастна тень — Адольфа-Ильича…

Осень 2016, о. Ээя — Москва



РАБОТНИКАМ ДВЕНАДЦАТОГО ЧАСА*

Вот — два разбойника по сторонам Креста…
Вот — две тропы — налево и направо!
Но кажется порой — уж так ли ты проста,
судьба твоя, о, брат! — еще один Варавва?

Как обличитель твой благоразумен:
в одиннадцатый час и он — вдруг раб Христов! —
уходит в Вечность, чудный слыша зов:

О, мiр Варавв — и злобен и безумен —
стань — в час двенадцатый —
                               и чист, и добр, и нов!

2017, о. Ээя – Москва

__________________________________________________
*   В «продолжение» евангельской притчи о «работниках одиннадцатого часа»…
    И не был ли распятый вместе со Христом и проклинавший Его — Господа, безымянный разбойник — по сути, точно таким же, как и «отпущенный» перед тем Варавва?



КАК ИСТИНА ПРОСТА…

Зачем, о, Господи, оставил
на растерзанье сей толпе —
Ты Сам Себя? Смирив — в бесправье?
Зачем нам Песнь Любви пропел?

Зачем Твои объяли руки —
на крыльях вещего Креста
всю даль земли, всю боль разлуки —
времен немыслимый состав?

Но верю я: не для того Ты
земную персть приял в Себя,
чтоб мiра грешные когорты
ломились в Рай Твой — не любя

себе ж подобных братьев… Боже, Боже,
как жаль Тебе всех недругов Твоих!
Как истина — проста! Что нет Тебе дороже —
овец, отбившихся от стад Твоих святых!

2017, о. Ээя



Я СКАЖУ

С. Шелкόвому

Я скажу вам торжественным шёпотом,
я скажу вам на всю чистоту,
как согласные с гиканьем, с топотом
мчат за гласными в ту пустоту,
что полней Полноты, преисполненной
всею Божией тварью вовек:
от Денницы, ниспадшего молнией, —
до тебя, падший с ним человек…

Я скажу дикой речью юродивой —
как безумно блаженно житьё:
вдруг рождаясь — в предвечную родину,
вмиг лететь без оглядки в нее,
в немоту громогласной безгласицы —
той, в которой Господь говорит,
когда в страхе и ангелы прячутся
среди здешних кладбищенских плит;

когда дольние звуки — бессмысленны,
ну а горние — чуть лишь слышны
тем, чьи жизни — с надгробными числами —
средь вселенской лежат тишины,
средь ничем не измеренной вечности,
средь зовущих в Иное путей,
человеческой бесконечности —
в ожиданьи небесных вестей…

2017, о. Ээя — Москва