Анна ЦАБАДЗЕ
Анна Цабадзе — поэт, прозаик. Родилась в Москве. В 1960 году уехала с семьей в город Тбилиси, где и провела 10 лет своей жизни. Затем с семьей возвратились в Москву, где закончила 10 классов средней школы. После окончания работала декоратором в Московском театре «Современник». Поступила в Московское художественное училище памяти событий 1905 года. Окончила его. После окончания училища писала иконы, затем перешла на художественную живопись. Стихи писала с детства. Публикуется, выступает на различных мероприятиях. Автор многих публикаций. Член Союза писателей ХХI века с 2021 года.
В КРУГУ ДРУЗЕЙ
* * *
* * *
У меня есть молитва, она для тебя.
Надо мною — стихия ветров.
Она быстро спешит, опрокинув меня
В тихом странствии с тайной стихов.
Но встаю во весь рост, подытожив свой бег.
От тебя иль к тебе — для всего…
Для всего, что так значимо как оберег,
Иль красивое имя твое.
Подожди, доиграй, может, станет тепло.
Ты пришла лишь в начале весны,
Но дыханье твое так душисто легло
На утихшие раны вины!
Надо мною — стихия ветров.
Она быстро спешит, опрокинув меня
В тихом странствии с тайной стихов.
Но встаю во весь рост, подытожив свой бег.
От тебя иль к тебе — для всего…
Для всего, что так значимо как оберег,
Иль красивое имя твое.
Подожди, доиграй, может, станет тепло.
Ты пришла лишь в начале весны,
Но дыханье твое так душисто легло
На утихшие раны вины!
ЧЕЛОВЕК
Как давний резчик по перламутру
Вознес смеющуюся колею,
Таким же правом сииминутно
Мы правим тонких стихий струю.
Стихов стихия иль память века,
В которой каждый во сто крат
Увидев истинного человека,
Его запомнит на свой же лад.
И отнесется к сему спокойно,
Ведь был же разных жизней узор,
Но выжил дух, говорящий стройно
И предъявивший свой давний спор…
Где чаша страданий?! — Она всеядна,
Долой ее в изморозь или в костер!
И вдруг приснится ладная лада
С глазами сизыми в острый взор!
Вознес смеющуюся колею,
Таким же правом сииминутно
Мы правим тонких стихий струю.
Стихов стихия иль память века,
В которой каждый во сто крат
Увидев истинного человека,
Его запомнит на свой же лад.
И отнесется к сему спокойно,
Ведь был же разных жизней узор,
Но выжил дух, говорящий стройно
И предъявивший свой давний спор…
Где чаша страданий?! — Она всеядна,
Долой ее в изморозь или в костер!
И вдруг приснится ладная лада
С глазами сизыми в острый взор!
* * *
В лучистых кружевах зари
Весна так много-много значит,
В зеленых происках листвы
Тот миг зари столь обозначен…
Касаясь шелка янтаря,
На пляже диком, нелюдимом
Заря стремилась снять скорей
Печать иллюзии счастливой.
Но там, где люд, там и совет.
И в парке отсветом багрянца
Кружит над миром много лет
Святое слово иль сонет,
В кругу друзей, где счастье в свет
И солнце огненного глянца!
Весна так много-много значит,
В зеленых происках листвы
Тот миг зари столь обозначен…
Касаясь шелка янтаря,
На пляже диком, нелюдимом
Заря стремилась снять скорей
Печать иллюзии счастливой.
Но там, где люд, там и совет.
И в парке отсветом багрянца
Кружит над миром много лет
Святое слово иль сонет,
В кругу друзей, где счастье в свет
И солнце огненного глянца!
