Мне выпала приятная случайность — познакомиться с творчеством Л. Г. Фадеева, крепко привязанным к конкретным реальностям и густо замешанных на них. Впоследствии для себя я открыл несколько нечаянных и примечательных обстоятельств. Оказалось, в его биографии есть немало «белорусских» страниц, связанных не только с детством и юностью, но и жизненным и творческим становлением, а сам поэт — практически наш земляк, что ещё больше подогревало к нему интерес.
Родился Леонид Герасимович 5 ноября 1935 года в деревне Шибихино Угранского (ранее Всходского) района Смоленской области, граничащей с Витебщиной.
Во время войны, после того как в феврале 1943 года немцы бросили на произвол судьбы в тупике на товарной станции в Западной Беларуси «телятники», набитые смолянами для насильного угона в немецкое рабство, его и многих из того злополучного эшелона приютила белорусская земля. Возвращаться было некуда — от родной, «огненной» деревеньки остались одни пепелища и руины в зарослях хмызняка. Тогдашние будни складывались очень тяжело: глотал голодную слюну, попрошайничал, чтобы не умереть, батрачил в свои восемь лет как мог, через ребячью силёнку, наравне со взрослыми, не видя просвета — период не то, что не в радость, а полного отчаяния, которому он дал потом своё жёсткое, как приговор определение: «Я помню жизнь как выживанье…» (стихотворение «Не забываю»). Ведь каждый её новый день мог быть последним.
Говорят, что животворят людей и побуждают к раскрытию себя те едва постижимые тайны, которые, видимо, есть в их подсознании. Любопытны перипетии прихода Леонида Фадеева в литературу.
Первые шаги на творческой тропе он сделал ещё в детстве, когда учился в Сновской СШ Несвижского района Минской области и в школьной стенгазете было помещено его сохранившееся ученическое стихотворение «Летняя песенка», написанное на белорусском языке. Наступившее затем охлаждение к сочинительству оказалось временным, хотя и продолжительным.
Второе «пробуждение» наступило после окончания Белорусского государственного университета, в период работы собственным корреспондентом Гостелерадио по Могилёвской области. Тогда, проживая в Бобруйске и находясь на больничной койке, в той необычной, по логике явно неблагоприятной, обстановке, стихи, вопреки всему, сами, непроизвольно, стали выкатываться непонятно откуда и ложиться на бумагу. Однако с тех пор его художественный дар ещё долгое время, пробирая себе дорогу, «томился» где-то подспудно в глубинных лабиринтах сознания.
В сложное для своего человеческого и творческого становления времена Леониду Фадееву выпали полезные и окрыляющие встречи и контакты с замечательными поэтами в первой половине 70-х годов, благоприятно повлиявшие на его судьбу писателя. Провожая его домой вместе с Анатолием Гречаниковым, тогда заместителем председателя правления Союза писателей Беларуси, на автовокзале в Минске Микола Аврамчик сердечно напутствовал: «Поезжай, Леня, в свой Бобруйск и помни, что ты хороший поэт». Тогда же он получил из Москвы ободряющее письмо от Владимира Фирсова: «…Вы человек одарённый. Есть у вас то, что мы называем своим взглядом на мир. Писать вы можете. Спору нет, что знаете жизнь. Вам есть что поведать людям. Пишите…».
В начале 80-х ему случилось переехать в Москву, где необычными и непривычными, но поучительными во всех смыслах оказались многие трудовые обязанности и «ступеньки жизни», напитавшие и обогатившие его новым опытом: он успел поработать в одном НИИ, был сотрудником столичного профсоюзного комитета агропромышленного комплекса, дворником, слесарем-сборщиком на заводе, народным депутатом, сторожем, председателем садоводческого товарищества.
Любопытно, что на то время выпало его третье возвращение к поэтическому слову, а вспыхнувшая опять искорка творчества («в душе зашевелилось слово») так разгорелась, что стремление духовно выразить себя уже никогда не угасало. Ведь не зря говорят: то, что дано человеку свыше, обязательно проявит себя. Так произошло и с ним. К сожалению, в конце октября 2012 года поэта не стало.
Леониду Фадееву принадлежит более десятка оригинальных литературных сборников, семь из которых вышли при его жизни: «Мамино поле» (1995 г.), «Колыбель» (1998 г.), «Из глубин родимые ключи» (2005 г.), «Живая капелька твоя» (2007 г.), «Благодарение» (2008 г.), «Благовест» (2010 г.), «Годы и память, войной опаленные» (2012 г.), «К свету и добру. Смоленщина моя» (2013 г.), «Русские Хатыни. Сыновний плач» (2013, 2014 гг.), «Земной поклон» (2013 г.), «Катюшин берег» (2014 г.), «Струны мои тихие» (2015 г.), «Эхо вчерашнего века» (2015, 2020 гг.), «Нескучные мысли» (2016 г.), «Лестница жизни, или Здравствуй мир» (2017 г.), «А вот и я» (2019 г.), «Для внуков деревца растил…» Избранное (2021 г.).
В моём представлении эти томики, часть из которых пришли к читателю благодаря энергии и усердию вдовы писателя Людмилы Валентиновны Фадеевой, — ёмкие брёвнышки реалистического домика его разностороннего творчества, богатого по идейной направленности и содержанию, с ярким патриотическим стержнем, куда вошли стихи, баллады, поэмы, повести, эссе и рассказы, справедливо отмеченные литературной премией имени К. Симонова и всероссийской премией имени Н. А. Некрасова. Им нашлось место и в антологии современной российской поэзии «Созвучье слов живых» (2011 г.), и в различных тематических сборниках, альманахах, других периодических изданиях.
Чтобы заглянуть и открыть для себя глубины переживаний, добрый свет и мир поэта-лирика Л. Фадеева, стоит полистать страницы его поэтических книг, вдуматься в их строки, напоминающие своими особенностями некоторые традиции русской классической литературы, которые продолжали и утверждали его земляки, замечательные поэты — А. Твардовский, М. Исаковский, Н. Рыленков (венок прославленных имён) и другие большие мастера слова. Я бы включил в этот великий ряд Я. Купалу, Я. Коласа, М. Богдановича, программных авторов для белорусских школ, творчество которых ему, очевидно, было хорошо знакомо. Это подтверждают те стихотворения, для которых эпиграфом служат их поэтические строки, что проявились в ряде сборников. Его сходство с ними — и в простоте и реалистичности слога, в том, что, как и они, Л. Фадеев писал легко, широко, нередко размашисто, а главное — с болью, опираясь на собственный опыт и свое видение «живой», трудной и непричёсанной жизни.
Своё, жизненное, выношенное представляет проза Л. Фадеева. Читается она легко потому, что наделена выверенным и несуетным словом и светом добра. Улыбку и грусть вызывают эпизоды о начале непростой пастушьей доли и обычные оладьи («Блины»); глубоко трогает самоотверженность, любовь маленького ребёнка к бабушке, вызывает чувство сострадания его пронзительное отчаяние в связи со смертью дорогого человека («Витёк»); забавно и точно выглядят «очеловеченные» назойливые полёты — вторжения в жильё человека мухи и реакция на них лирического героя («Муха»); добрый свет струится от рассуждений о красном флаге и празднике знаний — первое сентября («Первое сентября»); о возвышенных мыслях наедине с природой, как будто созданной для человека, и цене жизни напоминает рассказ («Встреча на тропе»); глубокий по содержанию, правдивый и жизненный рассказ («Кочегары») актуален и сейчас — в наше непростое, сложное время. Немало интересных наблюдений есть и в других прозаических произведениях автора. Созданные в разные годы, они оставляют приятное впечатление.
У С. Есенина и народного поэта Беларуси М. Танка есть схожая замечательная мысль о том, что биография поэта — в его слове, и она — одна. И, главное, подходит к творчеству Л. Фадеева. Его внутренний мир богатый и непростой, как и сама жизнь, а поэзия и проза — земная и многообразная своими откликами на события и проблемы, дела и поступки, на встречи и расставания, где выражена русская душа, поклонение матери, женщине, родной земле, России. Живут в ней, несмотря на огромные социальные и нравственные перемены, добрые чувства к Беларуси, тем дорогим местам, где пришлось скитаться в самые трудные и тяжёлые годы детства и юности, стать на ноги и обрести себя. Это и тревоги за будущее и надежда на лучшее — на сохранение всего того, что всегда питало, очищало душу, давало силы и поддерживало на протяжении долгих лет.