Книжно-Газетный Киоск


Константин КЕДРОВ

Константин Кедров — поэт, критик, издатель. Родился в 1942 году в Рыбинске. Окончил историко-филологический факультет Казанского университета и аспирантуру Литературного института имени А. М. Горького. Кандидат филологических наук, доктор философских наук, профессор Литературного института имени А. М. Горького. Издатель и главный редактор «Журнала ПОэтов», член редколлегии журнала «Дети Ра», член Союза писателей XXI века. Автор многочисленных книг и публикаций. Живет в Москве.



КОД ДИНОЗАВРА
(Поэма)

Как динозавр говорит динозавру:
«Помнишь, когда-то земля нас любила?»
Трудно поверить, что все это правда
Все это правда, и все это было

Правду об этом открыли века мне
Верьте поэты мне единоверцы

Вы отпечатались в грунте и в камне
Мы навсегда отпечатались в сердце

Век динозавров космически долог
Но а поэты доныне живые

Помни об этом поэт-археолог
Помни вгрызаясь в слои вековые

Будущей жизни всемирный зачаток
Ты отпечаток и я отпечаток

Ты отпечаток и я отпечаток
Средь бесконечных судьбы опечаток

Я бы сказал бы и пересказал бы
Эти размеры и строки размерные
Мы динозавры ихтиозавры
Века двадцатого и двадцать первого

Не двигайся когда тебя снимают
На дефицитнейшую кинопленку СВЕМА

Твой образ то ли молвит, то ли молит
Вот седина и бес тебе в ребро

Не думал, что придут тебя и смоют
Поскольку дефицитно серебро

И те, что раньше были знамениты
Что говорили правду и добро
Однажды вместе разом были смыты
Поскольку дефицитно серебро

Укутаны в рулоны, как в пеленки
Запрет, запрет, еще один запрет
Я остаюсь на смытой кинопленке
Я с вами несмываемый поэт

Ах, Боже мой, я помню как на пленке
Разрыв, надрыв, еще один надрыв

Я остаюсь на старой кинопленке
Как динозавр впечатанный в обрыв

Где голубой укрылся папоротник
И в пору рек века остановились
Мы были встречей ящериц на камне

Нас не печатали, но все мы отпечатались
Мы отпечатались, хотя и не печатались

Как из-под ног уходит эскалатор
Та из-под ног уходит век двадцатый

А дале также, также равномерно
Уходит из-под ног век двадцать первый

Пусть все века уходят из-под ног
Спешу, спешу к тебе, куда-то со всех ног

Проваливаются из-под ног ступени
На этом так не трудно оступиться
Как хорошо, что мы с тобой успели
Сойтись. И нам с тобой не разлучиться

Сегодня я как динозавр в музее
Пишу об этом в доме Нирнзее

Мы спелись, мы не раз еще споемся
Мы в двух веках навеки остаемся

Если бы в музее
Выставить плачущего ихтиозавра
Весь день в музее стояли и глазели
Глазели, глазели в глаза мне

Не плачь, не плачь
Ведь будущего нет
Давно уже тот свет
Стал этот свет

Стихи мои на заданную тему
Как написать бессмертную поэму

И я пишу, не знаю — но пишу
На том бессмертную поэму завершу

Есть правила для вычитанья и сложенья
Но нету правил для стихосложенья

На свете есть единственное правило
Я знаю, что к тебе его отправил я

По правилам ведь ничего не складывается
Но складывается и опять раскладывается

И я тебе торжественно докладываю
Что нас с тобой раскладывая складываю

Пишите же, отчаянно пишите!
Пока свой путь земной не завершите

Но даже завершая путь земной,
Пишите. Я с тобой и ты со мной

Стихосложенье как самосожженье
Где истинности истине служенье

Я никогда не уходил от этого
Единственного правила поэта

Пусть твой палиндромический словарь
Для будущего будет как букварь
И пусть для будущего будет как букварь
Мой вечный поэтический словарь

Твой палиндром — ума аэродром
Мой палиндром — бессмертья космодром

Мы соприкоснулись бедро с бедром
Женщины с мужчинами – палиндром

Все что забывается вспоминается
Все что вспоминается забывается

И я пишу стихотворенье
Я помню чудное забвенье

Вначале было Слово
И слово было ново
Так и запишем вместе
Слово в слово

Будь экстравертна или интровертна
Ты — Вселенная, Вселенная бессмертна

Не торопись в бессмертье, идиот
Вселенная тебя не подведет

Не подведет тебя Вселенная
Бессмертная и неизменная

Пиши стихи, забыв не позабудь
Но изменяясь неизменен будь

Тебе вменялось да и мне вменялось
Что изменяясь ты не изменялась

Входя в свой дом и выходя из дома
Не забывай Гоморры и Содома

Как же я опять лоханулся
Днем заснул, а ночью проснулся
Днем заснул и проснулся ночью
И увидел себя воочью
Был во сне, хотя и не новом
Но представьте, вполне здоровым

А нельзя опять лохануться
И здоровым к утру проснуться

Понимаю ведь, что нельзя
Но у мысли своя стезя

Да, петляла мысль и юлила
И во сне меня исцелила

Перебираясь в царство снов,
Не забывай, что ты здоров
Да, я здоров, всегда здоров
Перебираясь в царство снов

В раю где царствует безветрие
Жизнь так похожа на бессмертие

О, нашей жизни коловертье
Где смерть смешалась и бессмертье

Я трижды проклят, трижды проклят
Никем неведомо за что
Мои глаза от слез промокли
Я стал как мученик Кокто

И все-таки клянусь я счастлив
Я счастлив потому что жив

Меня древляне рвут на части
Но я не проклинаю их

Бог с вами, глупые древляне
Дичайте далее в лесах
Как земляника на поляне
Сияют звезды в небесах

Бог с вами, вятичи и кривичи
Кривитесь, я вас не прямлю

Моих стихов необходимичи
Я вас как соколов ловлю

Взлетайте выше смысла соколы
Летите ввысь за облака

Копыта звездные процокали
Пегас уносится в века

А я как прежде трижды проклятый
Среди полян, среди древлян


Перун, скажи, а правда бог ли ты?
Скажи, Велес, ответь, Боян

Молчат поляне и древляне
До всех славян доходит весть

Сегодня знают киевляне
Боян бо вещий ты и есть

Звенят космические струны
Стихи мои как реки в русле

Мой стих живет и умирает
Вселенная — большие гусли
Которыми Перун играет

Играй, Перун, играй на струнах
Играй на солнечных и лунных

Играй на звездных и беззвездных
Играй среди снегов морозных

Мои космические руны
Извечно трепетны и юны

Моли заветные сказанья
Признания и предсказанья

Пускай они ваш слух чаруют
Когда прочтут и расшифруют

Я знаю выход это вход
Не расшифрован метакод

Пускай беснуется Ваал
Что я его расшифровал

Расшифровал, и это счастье
Древляне рвут меня на части

На части рвут меня древляне
И зайцы скачут по поляне

Отрицанье – отрицание
Утвержденье – утверждение
Звезд сияющих мерцание
И сознанья пробуждение

Утверждай и отрицай
И со звездами мерцай

Отрицай и утверждай
И над будущим рыдай

Пусть твое рыданье
Будит Мирозданье

Смейся над своей судьбой
В вечной бездне голубой

Пусть твое недоумение
Дарит сердцу просветление

Пусть страданья неизбежны
Пробуждают звуки нежны

Неизбежно все, что нежно
И страдание безбрежно

Переполненное полно
И сознанье не безмолвно

Может мир мой не научен
Но зато он не беззвучен

И душа моя виновна
Но пред вами не безмолвна

Я судьбу благодарю
Что по-русски говорю

Я опять в сплошном тумане
Словно айсберг в океане
Вот растаю и исчезну
Переполнив влагой бездну

Кто-то сотворил туман
И великий океан
Ну а я плыву в тумане
В бесконечном океане

Кто-то шлет в миры иные
Неземные позывные

Ну а я в плыву в тумане
В бесконечном океане

Две женщины Лена и мама
Обоим обязан я всем
Две женщины мама и Лена
Куда-то исчезли совсем

Не правы вы были иль правы
Теперь не имеет значения
Две женщины Лена и мама
Мучение и утешение

Таинственно мир наш устроен
И тайны его беспредельны
Две женщины Лена и мама
Не существуют отдельно

Две женщины Лена и мама
Меня исчерпали до дна
И как же берет за живое
До самого самого дна

Отчасти в душевном смятеньи
Отчасти в каком-то бреду
Пишу это стихотворенье
Я к маме, я к Лене иду

Вдруг улыбнулась мне жизнь и сказала:
Ты пассажир неземного вокзала

Ты пассажир – но не бойся, крепись
Не уезжай и не торопись

Не тороплюсь и не уезжаю
Мысленно мимо судьбы проезжаю

Множество станций и перелесков
Старость твоя это попросту детство

Детство когда ничего ты не знаешь
Все забываешь и все вспоминаешь

Я ведь нечаянно здесь оказался
И ко всему на Земле привязался

Честно признаюсь, что с вами я связан
И ко всему здесь навеки привязан

Кто-то мечтает о будущей жизни
Кто-то друзей поминает на тризне

Ныне и присно по горлышко весь я
Здесь я останусь и в будущем здесь я

Быть человеком волшебное свойство
Будь человеком и не беспокойся

Я в зеркалах каждый день отражаюсь
Словно бы заново с вами рождаюсь

Зеркало это нездешний двойник
Я в Зазеркалье глазами проник

Холодно мне в Зазеркалье двумерном
И я вернулся оттуда трехмерным

Кто наделил меня телом трехмерным
Тот проживает в пространстве N-мерном

Троица три измеренья Творца
Духа и Сына и Бога-Отца

Духа и Сына и Бога-отца
Неисчерпаема мудрость Творца

В трех измерениях я продолжаюсь
В трех измерениях с вами рождаюсь

Все зеркала это просто иконы
В них неземные творятся законы

Ртуть серебро там где ртуть серебро
Снова в добро превращается зло

Все так зеркально, все так мимолетно
Дух матерьялен, а тело бесплотно

Куда летит в пролет летящий Гаршин
Возможно он до цели долетел
Финал ужасный Гаршину не страшен
Он улетел туда, куда хотел

Всегда пред вами подлинный, не мнимый
Поэт своими мыслями гонимый

Вы скажете — поэт всегда избранник.
Всегда избранник и всегда изгнанник

Это только для публики
Император республики
Говорят император,
А на деле пират он

Вниз низвергаются верхи
Когда слагаются стихи

Реформы, нам нужны реформы
Без содержания, без формы
К калибру тянется калибр
Но к рифме тянется верлибр

Затихло речи недержание
Стремится к форме содержание

9 сентября 2024 г.