Книжно-Газетный Киоск


Перекличка поэтов


Дети Ра СВИЩЕВ



ТЕРЕБЯ ОБЛАКА



Монгольское танго

То ли моют полы, то ли пахнет полынь,
То ли входит, садится, сдвигает столы
Эскадрон, не дошедший до Ганга.
Зябко скрипнет костыль, тихо всхлипнет медаль,
И тапер отпирает трофейный рояль,
И несется "Монгольское танго"...

То ли хочется спеть, то ли чудится степь,
То ли время запуталось в конском хвосте,
Словно цепкий июльский репейник.
И, припомнив мотив, они курят всю ночь,
И глядят, и молчат, и хозяйская дочь
Подает им четвертый кофейник.

И не весел никто, и никто не сердит,
Где кончается спирт, начинается флирт —
Приглашают хозяйку на танец.
Но за шторой давно рассвело, и уже
Время прятать обратно свой маршальский жезл
В комиссарский застиранный ранец...

То ли моют полы, то ли пахнет полынь,
То ли просто укол патефонной иглы,
То ли дождь, то ли снег, то ли ангел,
Теребя облака перебитым крылом,
Входит в серое небо под острым углом
С первым тактом "Монгольского танго"...



* * *

Здесь ищут истину и прячут
Столовый нож за сапогом
И в праздник белую горячку
Мешают в желтый самогон.

Пьют чай из треснувшего блюдца,
Ругают жен и давят блох,
И если все же подерутся,
Предметом спора будет Бог.

Для всех далекий и зловещий
И ставший только на Руси
Такой же очевидной вещью,
Как спички, хлеб и керосин.



* * *

Т. К.

Когда, наконец, мы получим покой,
я стану бревном, а ты станешь рекой
и сможешь, едва прикасаясь устами,
делить мое тело на щепки и дрожь.
Но ты никогда никуда не впадешь,
и я никогда ни к чему не пристану.

Нас как-то окрестят — тебе все равно,
ты будешь Рекою, Несущей Бревно.
Обещанный сразу пяти океанам,
я стану знаменьем для здешних племен.
Но если тебе вдруг не хватит имен,
то, может быть, я назову тебя Анной.

И прошлые годы, как будто взаймы,
сольются в судьбу от зимы до зимы.
Совместный наш путь будет легким и длинным,
как всякое средство, забывшее цель,
и нам померещится в самом конце,
что мы не прошли еще и половины.
И я буду гол, а ты будешь нага,
и оба, меняя поля на луга,
согласно теченью, покинем без грусти
ту местность, где мы не имели врагов.
…И крепкие руки иных берегов
Однажды сойдутся на высохшем русле.



De profundis

Мы пройдемся через ночь, как сквозь строй,
Ты не будешь ни женой, ни сестрой,
А я буду на лицо сероват —
Не царевич и не волк. И не брат.

А за нами — шомпола-фонари,
А за нами со среды до зари
Всюду стрелочки-мосты сведены,
А за нами — ни вины, ни спины...

Папироска на губах загорчит,
Остановишься, вздохнешь, промолчишь,
В полулыбки подмигнешь, в полбеды,
И не станет ни вина, ни воды...

И не хватит ни хлебов, ни ножей,
Не воскреснешь — ни потом, ни уже,
Потому что и душа, — посмотреть, —
Не похожа ни на жизнь, ни на смерть,

Ей другие берега далеки,
Потому что ни весла, ни руки,
Потому что по Москве черный газ
Проплывает сквозь дома мимо нас...

А за нами — все овраги-сады,
И не гаснет с четверга до среды
Чье-то узкое окно, словно дверь
В послезавтра,
                во вчера
                        да в теперь...



Михаил Свищев — поэт. 39 лет. Окончил Литературный институт им. А. М. Горького. Работает журналистом. Стихи публиковались в журналах "Новая Юность", "Наш современник", "День и Ночь" и в некоторых других. Член Союза писателей России.