расцарапала стол а хотела вас
дааа
всегда была рассолохой
отмечаю что падаю
что не спас
что ошиблась
собой
эпохой
притязанием раз
притяженьем два
причитаньями три четыре
что
умом обугленная голова
кто
несчастней всех в целом мире

успокойся
ложись-ка на локоток
лбом в столешницу
в домовину
повторяй
ты никто ты никто
никто
ты ничейная половина

Ты не ври, у тебя же там нет огня
И весны, и рубашек, и смерти нет…
Заверни, как котенка, в футболку меня
И неси на яростный божий свет.

На футболке лого безвестных групп,
Капли пива, пепел от сигарет…
Правда, ты с котенком не будешь груб?
Ведь его, разобраться-то, тоже нет.

Поутру приходит к тебе кот-бодун,
Глаза у него — какими глядят сычи.
Он пьет воду, будто горел в аду,
И мурчит механически, и молчит.
Когда в горле засуха с Лимпопо —
Самый лучший выход — покой, покой…
Против шерсти гладишь его и по
Арлекиново-ватной пустой рукой.
Я не Фея Озера, что могу?
Только тихо ходить и в воде растворять лед,
Гладить лоб горячий — так берегу.
Все пройдет, котик мой, все пройдет…

уста твои сахарные высасываю как смоквы
по-русски пахнущие резедой
имя твое на языке будто блоково
не тает перекатываясь звездой
руки мои проходят сквозь тебя ветром
сердце бьется словно о камни вода
между нами тысяча километров
ничего этого не было никогда