Книжно-Газетный Киоск


Молодой прозаик года

 

Светлана Журавская — прозаик, критик. Получила образование в России, Англии, Швейцарии. В настоящее время широко публикуется — в журналах «Зинзивер», «Дети Ра» и др.



Альхера: Воины Снов
(фрагмент романа)

 

Мгновеньями Он виден, чаще скрыт.
За нашей жизнью пристально следит.
Бог нашей драмой коротает вечность!
Сам сочиняет, ставит и глядит.
                               Омар Хайям «Рубаи»



Глава 1
Многие Начала

 

Марианна Славина, 23 года, город Москва
Бежать, бежать, не останавливаясь, но почему я ничего не помню, как меня зовут? Куда мне бежать? Высотный дом, похожий на общежитие, я оказалась здесь случайно. Почему так холодно? Неужели уже наступила зима? Почему я не додумалась одеться потеплей? Я забегаю в один из подъездов и не успеваю запомнить ни консьержки, ни как я пулей взлетаю на 3 этаж. Зачем­то я смотрю в мутное, грязное, немытое уже лет восемь окно и вижу его. Весь в черном, будто ниндзя сошедший со страниц японских эпосов. Длинный плащ выдавал в нем любителя фильма «Матрица», а шляпа, широкополая шляпа… он палач. Почему я это знаю? Я поднялась на седьмой этаж или восьмой? Сегодня все связано с цифрой восемь, проклятый день — бесконечный. Скорей бы девятое число — и я буду спокойно жить в течение всего месяца, пока не наступит очередное восьмое число. Но я по­прежнему не помню, кто я, но, кажется, начинаю припоминать зачем я здесь.
Коридор. Длинный, узкий, вдоль стен громоздятся ящики, пыльные коробки из­под стареньких «панасоников» и «самсунгов», какой­то студент­физик засел на груде всего этого мусора. Запотевшие очки, растянутая майка, кажется, уже посерела не то от времени не то от грязи. Парень поднял на меня глаза, окинул равнодушным взглядом и вернулся к своей поделке — очередной патент не иначе. Я прохожу мимо. Со мной даже кто­то здоровается, не помню имен. Столько старых дверей, белая краска облупилась на некоторых. Пытаюсь открыть одну, вторую — заперто. Кого­то спрашиваю, где я живу, мне указывают в конец коридора. По правую руку нагромождение старой мебели, кресла, стулья, картонные ящики и парень с черным ноутом, таким же черным, как и его хозяин. Почему он мне улыбается? Он меня знает? Спрашиваю его, чья это комната, моя ли? И чего он улыбается? Качает головой, а я злюсь, я чувствую приближение этого ниндзя. Заметив мое настроение, он меняется в лице.
— Да твоя комната это, твоя!
Похоже, что он хороший парень — свой человек. А комната моя не похожа на что­то обжитое и уютное. Мне кажется, я другого склада человек, опрятнее что ли. Я захожу внутрь. Пытаюсь включить доисторический компьютер. Зачем? Он не работает. Мой вновь обретенный друг снова улыбается и начинает манипулировать с проводами, подключает их к своему ноуту.
— Что мы ищем? — спрашивает он, будто я могу знать. — Я ничего не помню.
— Ты узнала что­то про Альхеру?
— Кто это? Я должна ее знать?
Я устала, непонятно только от чего. Почему на окнах такие плотные занавески, похоже, мне не знакомы такие прелести цивилизации, как стиральный порошок и стиральная машина. Я выхожу на балкон. Странный вид заднего двора. Будто я живу на складе и учусь на грузчика. Ну и место! Из всех общежитий мне досталось это! Я, должно быть, поймала удачу за хвост. Изучая двор, я спиной чувствую моего преследователя. Какая­то девушка с распущенными длинными черными, как смоль, волосами появилась в комнате. Откуда она там взялась? Катя? У меня нет знакомых с таким именем. Через мои серые занавески я не могу ничего толком разглядеть, но вижу, как в дверном проеме появляется тень, как вытягивается чья­то рука, зажав пистолет с глушителем, и стреляет… дважды. Сначала падает замертво на пол девушка, которая успела станцевать перед гибелью, вторая пуля пришлась на сердце моего теперь уже покойного друга. Ниндзя скрывается, а я почему­то думаю, что он сейчас проверит балкон. Зачем­то я перелезаю через перила и прыгаю вниз. Цепляюсь за выступ и дальше падение и совершенно легкое приземление. Я похожа на героиню «Матрицы»… кажется, ее звали Тринити. Странные мысли лезут в голову, но я по­прежнему думаю, что меня преследуют, хотя закрались сомнения, что наемник знает, как я выгляжу, похоже, он поленился уточнить кого именно ему нужно убить, лишь комнату он уточнил… не профессионал. Однако я все равно ищу проход среди непонятного груза во внутреннем дворе общежития. Бегу. Вижу впереди море. Прыгаю вверх. Мне нужно перебраться на другую сторону. Я лечу. Чувствую, что силы покидают меня, тьма подкрадывается со всех сторон. Потом все исчезает.

Кирилл Петровский, 25 лет, город Москва
Странное здание высилось впереди. Я шел к нему, казалось, вечность. Холодный ветер бил в лицо, песчаная пыль оседала на тяжелых солдатских ботинках. Я почему­то не чувствую себя счастливым, хотя, судя по всему, я выбрался из какой­то серьезной переделки. Однако ничего я не помню, даже имя затерялось где­то в закоулках моего сознания. Амнезия. Сам себе я напоминаю героя телевизионного мыла, жаль, что не Уиллиса, так хотя бы гордость была… Типа спас мир и остался непонятым.
Наконец, высотное здание посреди бескрайнего ничто стало ближе, я уже могу различить черные пустые глазницы. Сотни глаз — разбитые окна, балконы, повсюду столько дверей, что становится страшно за обитателей этого дома. Этот дом, как сюрреализм Ван Гока — множество дверей, ведущих в никуда, лестницы в небо, лестницы в никуда. Зачем мне нужно в этот дом? Вдруг вспоминаю, что меня там ждут. Не замечаю, как оказываюсь внутри, перед зеркалом. Я себя не узнаю. Весь в черном, как заправский ниндзя. Утомленное лицо. И что я такой бледный? Ладно! Не важно. Махаю на себя рукой. Оглядываюсь. Внутри все выглядит иначе. Просторно, светло, дышится легко, много людей. Все люди как муравьи — куда­то спешат, бегают по лестницам вверх и вниз. Сомневаюсь, что с конкретной целью, а я как всезнающий мудрец стою на месте, почему­то сложив руки на груди. Неужели я такой особенный? На меня никто не смотрит. Значит, я ошибся по поводу своей статустности. Замечаю длинный коридор, там пусто. Смело иду туда. Никто меня не останавливает. Наверное, не замечают. Не имеет значения. Поднимаюсь на второй этаж по широченной лестнице, перегнувшись через перила, смотрю вниз. Почему у меня такое чувство, что меня преследуют? Паранойя? Быть может. Никого не вижу, но слышу чье­то дыхание. Поднимаю голову вверх и вижу странного вида девушку. Никогда не понимал этих распущенных волос, спадающих на лицо так, что было сходство с лешими. Готы? А что они здесь забыли? Девушка открывает лицо, ничего себе такая, только бледная, хотя и я сам не мавр. Одета она как я, что­то мне говорит. Ничего не могу разобрать. Альхера? Странное у нее имя. Помочь разобраться — как убивать монстров?! Мне везет на умалишенных… Почему­то я даже не улыбнулся. Наверное, не первый раз просят. Меня раздражает моя амнезия. Девушка идет впереди, а я ей рассказываю, как выслеживать и распознавать монстров. Господи, каких? Мы поднимаемся выше, уже шестой этаж. Бросаю быстрый взгляд в разбитое окно, странно, но подумал, что падать будет больно. Я пессимист, похоже. Девушка привела меня в комнату с восемью колоннами. Мрачное место. Я продолжаю ей все объяснять и показывать. Ни с того ни с сего она бросается к противоположной двери.
— Нападение на дом! — не люблю, когда громко кричат. — Бежим!
Она хватает меня за руку так, будто имеет право. Не важно. Бежим. Долго. Лестница сужается. Мы на неизвестном мне этаже, но дальше пути нет. Может, на крышу? Прежде чем я успеваю что­либо предпринять, зеленый ящер­переросток метра так под три и в длину четыре выпрыгивает на лестничную площадку. Это он по мою душу? Не думаю. Девушка пытается открыть дверь, единственную на этаже. Смешно. Во всем доме столько дверей, а здесь только одна. Что­то она долго возится, может, помочь ей? Открыла. Забегаем внутрь коридора, я пытаюсь закрыть дверь — не получается, ну и черт с ней! Уже приготовился сражаться. Надо бы куда­нибудь спрятать девушку, пусть она и эмо, но жить она хочет. Какое благородство! Приказываю своему внутреннему голосу заткнуться. Тупик. Мне сегодня везет. Откуда у меня меч в руках? Потрясающе! Оказывается, я еще и мечом владею, вот с этого места поподробнее. Ладно! Выхода нет. Придется сражаться. Куда бы деть эту девушку? Себя не жалко. Она стоит как вкопанная и шепчет что­то. Ящерица разбила дверь в щепки и стремительно приближается к нам. Готов умереть. Бросаюсь в атаку и… все исчезает. Я снова на первом этаже, стою напротив зеркала. Коридора больше нет. Оглядевшись, я не нахожу глазами моей спасительницы. Смотрю на часы. В следующую секунду слышу треск и как осколки стекла врезаются в деревянный пол. Следом за окровавленным стеклом падает тело девушки с распущенными черными волосами. Темнота подкралась из ниоткуда, стихли голоса, исчезли люди, я остался один.

Александр Миф, 19 лет, город Москва
Открываю глаза и тут же теряю равновесие и падаю с кровати на пыльный пол. Почему, в моей комнате такой бардак? Столько одежды… Все мое? Хлам. Не помню, мой ли это дом. Странно, не помню, чтобы такое раньше случалось. Что ж, будет что рассказать. Не заметил, как умылся, оделся, не нашел расчески и кое­как руками расчесал волосы. Пустяки, надо торопиться. Не знаю, куда спешу, но знаю, что меня ждут. Друзья? Быть может. Вышел из дома. Кирпичный дом, четырехэтажка, старая, ветхая, наполовину расселенная. Интересно как так получилось, что я здесь живу? Чем я провинился? Я голоден, быка бы съел. А черт с этим! Тороплюсь все­таки. Прибавив шагу, даже переходя на бег, приближаюсь, быстрей, чем надо бы, к месту встречи. Зачем­то оглянулся — ничего не увидел кроме каштановых деревьев. Разве они были там, когда я выходил? Похоже, что с головой у меня проблемы. Как меня зовут? Это хотя бы вспомнить. Вовремя посмотрел перед собой, иначе бы налетел на девушку. Черт! Ну что за мода! Вроде девушка симпатичная, а эти волосы, собрала бы их наверх или хотя бы косу заплела, нет, черт побери, ходит тут, всем своим видом напоминая кошмары японского режиссера! Извинился перед ней, она что­то промямлила в ответ. Бледная и какая­то испуганная. Я огляделся. Ничто и никто ей не угрожал. Не важно. Махнул рукой. Я уже опаздываю. Спускаюсь в переход. Много запахов ударяет в нос. Почти обонятельный шок. Стараюсь не дышать. Снова поднимаюсь на поверхность, делаю глубокий вдох. Прямо передо мной улица со множеством огней, из домов доносится музыка. Не улица, а мечта тусовщика! О! Замечаю своих друзей. Необычные они какие­то. Припоминаю, что не видел их больше пяти лет. Не сильно изменились. Мне кажется, что они мне рады. Обернулся, посмотрел на противоположную сторону улицы, девушки не видно. Спросил самого себя, а не знаю ли я ее имени? Откуда­то в голове прозвучало имя Альхера. Не придал этому значения. Друзья потащили в клуб. На меня не похоже, но я отказываюсь и ищу способа вернуться домой. Меня, оказывается, и там ждут. Смотрю на часы — опа! да я провел с друзьями больше двух часов. Все. Возвращаюсь.
Впереди замаячил дом, решаю срезать. Выбрал самый короткий путь. Подхожу к каштанам. Подпрыгиваю и как истинный Тарзан, по лианам, и откуда тут лианы, перебираюсь с одного дерева на другое. Я настоящий акробат! Такие пируэты в воздухе выделываю! Вся радость от псевдополета заканчивается, как только я обращаю внимание на неестественно зеленую лиану. Змеи! Тут всюду змеи! От омерзения меня чуть не стошнило! Невообразимым прыжком я возвращаюсь в начало, шагов на десять отбегаю от каштанов и только сейчас в свете Луны вижу, что место кишит змеями. Придется идти длинным путем. Вдруг среди этой движущейся массы зелени заметил что­то, чего там быть не должно. Когда разглядел еле удержал остатки ужина в себе. Та девушка! Змея задушила несчастную и уже проглотила по колени. Все тело девушки было в глубоких ранах. Надо мной сгущалась тьма, а потом все исчезло.

Екатерина Грившина, 18 лет, город Москва
Сегодня была лишь темнота. Я не видела ничего и никого. Я слышала только шипение змей, треск стекла и как пуля пронзает тело. Мне не было больно, но я знала, что этой ночью убили меня.

Марианна Славина:
«Было без трех минут семь утра, и все мы проснулись…»