Книжно-Газетный Киоск


«Литературная гостиная» на карте генеральной


Глеб ГОРБОВСКИЙ



Я МНОГОЕ ВИДЕЛ
 
Не ной…

Я многое видел
                  и вызнал,
тонул и спасался,
                  как Ной…
Я — шарик
       на ниточке жизни,
обшаривший шарик земной.

Теперь я валяюсь в кроватке,
брожу по ошметкам жилья…
Играю со смертушкой в прятки,
все чаще молитву жуя.

Порой занырну в телевизор,
порой — в телефонную связь…
Соседушка — бабушка Лиза —
морщин подарила мне вязь.

20.01.2010



Заваруха

Журчал ручей, жужжала муха,
хотелось жить, гореть — не тлеть.
В мозгах случилась заваруха,
и соловей свистел, как плеть!

Нет, не война, не бунт, не драка,
а что-то грохнуло в душе.
И я залаял, как собака
на двести первом этаже.

И кто-то прыгнул с нашей крыши,
мелькнувши ласточкой в окне…
Но я в окно так и не вышел,
оставшись тенью на стене…

27.03.2011



Семёновна

Семёновна, в глазах твоих тоска.
Нет, не тоска… Пожалуй, это — время.
Я и не знал, что жить на свете вредно:
линяет взор, как поздние луга.

Нет. Не тоска… Живым — не до нее.
Вошла корова в узкую калитку,
сбежались кошки к дивному напитку
и теплое лакают бытие.

Огромная — аж наклонился тын —
на огороде вымахала тыква.
Семёновна, скажи, а как же ты-то?
Старик — в земле. Последний спился сын.

Отменные над речкой клевера —
их не берет коса… А кто наточит?..
Я — не умею. Дед-сосед — не хочет.
Прости, Семёновна, однако, мне пора…

Пора к себе. Я городом влеком.
Я вновь бегу, шепнув тебе: «Спасибо».
Ты остаешься сторожить Россию,
поить ее целебным молоком.

Семёновна, прощай. Живи всегда.
В глазах твоих — любовь, в терпеньи — сила.
…Я оглянулся. А она — перекрестила!
Кого? Меня? Деревню? Города?

1986



Ванюша

Ванюша приходил к монахам,
как мы — за правдой к Ильичу!
И, помолясь единым махом,
бубнил чуть слышно: «Исть хочу…»
И сразу в трапезной — смущенье
в сердцах. И оттепель в глазах!
Ванюша примет угощенье
и прочь спешит — в соплях и вшах…
Его мамаша — пьянь, неряха,
подглазья метят синяки —
сынка спровадила к монахам.
Но им — со вшами… не с руки.
И вот, Ванюша — в интернате…
В канаве сточной дрыхнет мать…
…Не радость вечной благодати, —
подай им Бог — тепло объятий…
А лет Ванюше — целых пять!..

1993



*   *   *

Расставаясь с жизнью, поднапрячься,
внятною молитвой встретить смерть.
От нее — и впрямь — куда ни прячься,
не уйти: не сдюжить, не суметь.

Смерти лютой предпочел бы каждый
смерть — во сне, иль — в пьяном забытьи…
Умереть, раскаянья возжаждав:
вот мечта, вот помыслы мои!

…Я стою во храме — чужестранцем:
мимо храма пронеслась судьба —
пьяной тройкой! С пыточным румянцем
на щеках запойного раба,

слишком много было слов, и лени,
и бахвальства — на моем веку.
Я стою во храме на коленях
и с колен подняться не могу.

Нужно прежде встать на четвереньки
и, кряхтя, вздымать себя в тоске,
опираясь не на трость и деньги —
на свечу, зажатую в руке!

2000



Явь

Прощаясь с явью постепенно,
я говорю, что явь нетленна.
Все, что трепещет за окном, —
не захлебнется вечным сном.
Все, что в глубинах и вовне, —
испепеляется во мне,
не потому, что я жесток:
иссякнет дней моих поток.
А восхитительная явь, —
и в лаве смертной двинет вплавь!

19.01.2010

«Литературная гостиная», № 6 (73) 2011 г.



Глеб Горбовский — поэт. Родился в 1931 году в Ленинграде. Академик Академии российской словесности. Автор многих публикаций и книг. Живет в Санкт-Петербурге.