Между прочим, уже в начале нового, 1917-го, года даже в провинциальной глуши чувствовалось нечто странное: общество замерло в некотором оцепенении. Одна из замечательных газет нашего края того времени – «Оренбургская жизнь», провожая старый, 1916-й, год, в номере от 1 января писала: «Можно ли привести к одному знаменателю все те ощущения и переживания, которые нам принес этот ужасный год, какого не запомнит история. <...> Совершенно неясны и очертания Нового года. Несет ли он народам мир, тот желанный, прочный мир, ради которого ведется эта ужасная война, мир навсегда? <...> Тяжелый, небывалый, дикий год уходит в прошлое и на смену ему идет новый, полный таинственности и неизвестности» (Оренбургская жизнь. 1917. 1 января. № 881. С. 2).
1917-й год стал годом рождения автономии Башкортостана, что явилось непосредственным следствием революции. Но все ли знают, когда именно была провозглашена автономия и когда появилась Башкирская республика?
В современной историографии новейшей истории Республики Башкортостан и в публицистике, особенно в журналистских материалах, сталкиваешься с вольностями в отношении даты провозглашения как автономии, так и республики. Строго говоря, надо отделить эти два события, два исторических факта – факт провозглашения автономии и факт провозглашения республики. Однако в истории Башкортостана эти два факта по ряду причин оказались слиты воедино.
В самом начале следует отметить, что впервые понятие «республика» в массовой революционной риторике появилось именно в февральские дни и закрепилось после провозглашения России республикой 1 (14) сентября 1917 г. Когда в стране начали повсеместно появляться Советы рабочих и солдатских депутатов и когда вообще вся власть в стране перешла в руки Советов 25-26 октября (7-8 ноября) 1917 г., любая уважающая себя полуанархическая, полукоммунистическая власть провозглашала «республикой» порою отдельно взятое поселение, не то что губернию или значительный город. Совершенно по-другому обстояло дело в мусульманских регионах страны. Мусульманская демократическая мысль не пользовалась европейской терминологией, да и мусульмане России не выступали за создание своей республики. Лидеры и идеологи мусульман предпочитали слово «штат» вместо «республики». Национальные силы, находившиеся в лагере монархистов, например, часть башкир во главе с кланом Курбангалиевых, вообще исключали из своего лексикона крамольное для них слово. Поэтому (и по ряду других причин) ни в одном документе первых мусульманских движений, в том числе башкирского, нет слова «республика». После отделения башкирского национального движения от общемусульманского весной-летом 1917 г. также ни в одном его документе нет слова «республика». Его нет ни в резолюциях I и II башкирских курултаев (съездов), ни в тексте фармана № 1 от 11 (24) ноября 1917 г., ни в знаменитом фармане № 2 от 15 (28) ноября 1917, провозгласившем территориальную автономию башкир в составе демократической России, и даже, как ни странно, в материалах III Всебашкирского Учредительного курултая 8-20 декабря 1917 г. (21 декабря 1917 г. – 2 января 1918 г.).
Сам лидер и идеолог башкирского национального движения Ахметзаки Валидов лишь позже, в эмиграции, а также в своих «Воспоминаниях» использовал термин «республика» по отношению к автономной Башкирии с ноября 1917 г. по март 1919 г. Для подтверждения вынужден процитировать значительный фрагмент из его воспоминаний: «Позже, после подписания соглашения с большевиками, Ленин сам расспрашивал меня об этом фармане (речь идет о фармане № 1. – Р.М.). Я ответил ему: “Да, приказ написал я, тогда он отражал понимание нашим народом сущности национального суверенитета. Самое важное заключалось в следующем: из-за царившей в России анархии возникла необходимость объявления самостоятельности Башкортостана. В тот период ни один из мусульманских народов не объявлял о своей самостоятельности”.
Дело обстояло именно так. Прошло четыре дня после опубликования этого фармана, и 16 ноября (по новому стилю 29 ноября) мы официально объявили Башкортостан автономной республикой (выделено мною. – Р.М.), сформировали национальное правительство» (Тоган Заки Валиди. Воспоминания: Борьба народов Туркестана и других восточных мусульмантюрков за национальное бытие и сохранение культуры. Кн. I. Уфа, 1994. С. 216). Обратите внимание, как указывает дату Валиди. Он прямо считает датой провозглашения автономии день опубликования документа. А в публикациях наших историков и публицистов фигурируют то дата принятия решения (15 ноября), то дата опубликования данного решения (16 ноября). Кстати, в пятом томе семитомной истории башкирского народа указана явно ошибочная дата (История башкирского народа. В 7 т. Том V. Уфа, 2010. С. 124). Таким образом, получается, что до образования Российской Федеративной Республики Башкирия была первой автономией, которая была провозглашена Всебашкирским Учредительным курултаем 20 декабря (2 января 1918 г.), или даже еще раньше – 16 (29) ноября 1917 г. Башкирским центральным советом (шуро). Однако строго научно, с позиции политологии, последнее не может быть принято из-за своей недостаточной легитимности. Решение Совета (а там заседало всего несколько человек!) должен был утвердить полномочный Всебашкирский Учредительный курултай, который и утвердил дату принятия 15 (28) ноября, а не 16 (29) ноября – дату обнародования решения БЦС (шуро) об объявлении автономии башкир в составе демократической России. Но тогда напрашивается вывод, что датой провозглашения автономии Башкортостана должно быть 2 января 1918 г., когда вполне полномочный и легитимный Учредительный курултай башкир утвердил решение БЦС (шуро) от 15 ноября 1917 г. (См.: Док. № 64. “Об утверждении автономии Башкурдистана и ее ознаменовании”: Постановление Областного Учредительного курултая автономного Башкортостана. 20 декабря 1917 г. (2 января 1918 г.) (18-е заседание) // Национально-государственное устройство Башкортостана (1917-1925 гг.): Док. и мат. Том 1. Уфа, 2002. С. 201). Практически одновременно, но чуть раньше, этот вопрос у соседних братских народов решался так. 26-29 ноября (9-12 декабря) 1917 г. Чрезвычайным краевым съездом мусульман Туркестана в Коканде была провозглашена национальная автономия Туркестана с избранием Законодательного совета и правительства (т. н. «Кокандская автономия»). 5-13 (18-26) декабря 1917 г. в Оренбурге состоялся Второй казахский съезд, который в первый же день провозгласил национально-территориальную автономию под названием «Алаш-Орда» как федеративную часть России. Башкирская автономия, выходит, была третьей, что само по себе неплохо – все-таки в первой тройке. Конечно же, дело не совсем в том, кто первый объявил о своей автономии.

Как известно, большевики, как наиболее верные последователи учения К. Маркса и Ф. Энгельса, были противниками принципа федерализма в государственном строительстве. Но объективный ход истории заставил их принять точку зрения наиболее искренних сторонников федерации – эсеров. (Как известно, точно так же обстояло дело с вопросом о земле: Декрет о земле, принятый Всероссийским съездом Советов в ходе Октябрьской революции, был списан с программы ПСР.)
Первоначально башкирские лидеры (С. Мерясов, А. Ягафаров, М.-Г. и Г. Курбангалиевы) придерживались неопределенных взглядов на будущую форму правления. Лишь более молодые, примкнувшие к движению позже, как А. Валидов, находившиеся под влиянием эсеров и трудовиков, более определенно высказывались за федеративное устройство. Но даже они еще не смели открыто выступать за федерацию. Об этом свидетельствует тот факт, что А. Валидов был среди татарских деятелей, подписавших воззвание Временного центрального бюро российских мусульман в конце марта 1917 г. «Ко всем мусульманам России», в котором звучал призыв к объединению мусульман и реализации культурной национальной автономии. Размежевание на «федералистов» и «унитаристов» в мусульманском движении произошло на I Всероссийском мусульманском съезде в Москве 1-11 (14-24) мая 1917 г. Впервые аргументированно идею территориально-национальной автономии сформулировал в своем выступлении делегат из Азербайджана М.-Э. Расулзаде. Его поддержал делегат от Туркестана башкир Ахметзаки Валидов, фактами доказавший, что единство мусульманских народов России призрачно, и почвы для единой культурно-национальной автономии не существует. Кстати, башкирские делегаты и присоединившийся к ним Валидов на этом съезде впервые в истории башкир решили создать политическую партию «Союз башкирского народа» («Иттифак»), которая должна была возглавить башкирское национальное движение. Впервые о первой политической партии башкир в своей кандидатской диссертации писал я сам, но поскольку отсутствовали протоколы и другие документы партии (они или уничтожены, или просто не велись из соображений конспирации), нельзя было доказать ее существование. По крайней мере, А. Валидов потом часто возвращался к идее создания партии, даже реализовал ее в период своего сотрудничества с Советской властью и после (т. н. партия «Волна», 1919 г., «Коммунистическая партия Башкортостана», 1919–1920 гг., партия «Ирек», 1920–1925 гг.).
Интересно, что почти в то же самое время на I съезде малых народов Поволжья в Казани 15-22 мая 1917 г. представители чувашей, мари, мордвы, удмуртов, кряшенов подняли вопрос о федеративной форме правления. Хотя самые активные представители поволжских народов были явными сторонниками федерации, большинством голосов была принята очень осторожная резолюция: «Ввиду невозможности осуществления в данный момент федеративной республики Съезд высказывается за демократическую республику с самым широким местным самоуправлением» (Съезды народов Мари: Док. и мат.: 1917-2004 гг. Йошкар-Ола, 2008. С. 13). Российская Федерация была провозглашена Учредительным Собранием 5 (18) января 1918 г. под названием «Российская Демократическая Федеративная Республика» (РДФР). Хотя впервые это необычное для уха россиянина, тем более башкира, громоздкое иноязычное название появилась в период подготовки к выборам во Всероссийское Учредительное собрание еще в ноябре 1917 г. (См.: Док. № 55. «Списки кандидатов в члены Учредительного собрания» от 12 (25) ноября 1917 г. // Национально-государственное устройство Башкортостана (1917-1925 гг.): Док. и мат. Том 1. Уфа, 2002. С. 176).

После его разгона большевиками на III Всероссийском съезде Советов 10-18 (23-31) января 1918 г. всесторонне обсуждался вопрос о государственно-национальном строительстве. 14 (27) января 1918 г. съезд в своем Постановлении «О федеральных учреждениях российской республики» закрепил основные принципы организации советской федерации, детали которых затем подробно комментировал нарком по делам национальностей И.В. Сталин в своем знаменитом интервью (Правда. – 1918. – 3 апреля. – № 68; 4 апреля. – № 69). Так появилось еще более громоздкое, совершенно чуждое для уха россиянина название страны – «Российская Советская Федеративная Социалистическая Республика» (РСФСР).
Таким образом, с 31 (по н. ст.) января 1918 г. формально, юридически появилась РСФСР, просуществовавшая до 31 марта 1992 г., т. е. до подписания Федеративного Договора, формально утвердившего статус современной РФ. Следует напомнить, что в советской исторической литературе предпочитали указывать, что «РСФСР образована 25 октября (7 ноября) 1917 г.» (См., например: Большая Советская Энциклопедия. Т. 24. Кн. II. М., 1977. С. 500), что, конечно, явно противоречило принципу историзма. А вот первая советская автономная республика в составе РСФСР была провозглашена 16 марта 1918 г. Это была Терская автономная советская республика, провозглашенная в г. Пятигорске на II съезде народов Терека. 21 марта 1918 г. появилась вторая по счету автономия – советская социалистическая республика Тавриды (Крыма). 30 апреля 1918 г. на V съезде Советов Туркестана была провозглашена автономная Туркестанская советская республика в составе РСФСР. В конце мая 1918 г. должна была появиться объединенная автономная Татаро-Башкирская советская социалистическая республика, проект которой был разработан под руководством Иосифа Сталина и утвержден в марте 1918 г. Однако осуществить этот проект не удалось из-за начавшейся высшей стадии классовой борьбы – гражданской войны – на территории нашего края. Автономная Башкирская ССР формально появилась в разгар гражданской бойни, 23 марта 1919 г., после официального подписания Соглашения между СНК РСФСР и правительством автономной Башкирии 20 марта 1919 г. «Декретирование» Башкирской советской республики произошло чуть раньше, 17 марта 1919 г. Именно тогда в лексиконе башкирских деятелей и в документах появилось понятие «республика», только с относительным прилагательным-определением «советская» (См.: Док. № 379. Телеграмма Ф.Н. Тухватуллина // Национально-государственное устройство Башкортостана (19171925 гг.): Док. и мат. Том 2. Ч. I. Уфа, 2002. С. 627; Известия ВЦИК. 1919. 18 марта). Так что автономная Башкирская ССР была не самой первой автономией в составе РСФСР. Повторяю, не в первенстве дело, а в качестве. Например, Татарская АССР появилась намного позже, уже после окончательного изгнания белых войск с территории нашего региона, 27 мая 1920 г. Ныне независимые государства Узбекистан, Таджикистан, Туркменистан, Казахстан и Кыргызстан вообще появились в 1925-1936-е гг., и до этого их в помине не было.

1. Первый, основной, вывод этого краткого экскурса в начало новейшей истории Республики Башкортостан состоит в том, что нельзя допускать неточности в определении политически важных дат. Но если в документах и словах действующих лиц рассматриваемого исторического действа есть неясности, то это надо открыто, публично, аргументированно обсудить, посоветоваться с широким кругом историков и постараться прийти к взаимоприемлемому решению. И ни в коем случае к таким вопросам не подпускать дилетантов и политиканов! Иначе, как видим, фальсификации истории не миновать.
2. Второй: нам предстоит выбор даты Дня республики: 28 или 29 ноября, или, может быть, 2 января. Две прежние даты – 23 марта и 11 октября – точно отпадают. Я в свое время склонялся к дате 29 ноября (См.: Башкортостан. 2007. 29 ноября. № 230. С. 3), потому что деятели башдвижения, в первую очередь сам Валидов, считали именно эту дату Днем провозглашения автономии и автономной республики.