Книжно-Газетный Киоск


СЕРГЕЙ ПРОХОРОВ

Сергей Прохоров — поэт. Коренной сибиряк. Живет в таежном поселке Нижний Ингаш Красноярского края. Основатель и редактор двух литературно-художественных журналов: печатного — «ИСТОКИ» и электронного — «ЛИТКУЛЬТПРИВЕТ!», известных далеко за пределами края и за рубежом. Творчество поэта из провинции было замечено в свое время известными российскими писателями: В. С. Шефнером, В. П. Астафьевым, А. И. Чмыхало, О. Н. Шестинским. А издательская деятельность сибирского энтузиаста была одобрена писателями В. Г. Распутиным, В. И. Беловым, В. Я. Курбатовым. Печатался в журналах «Юность», «Великороссъ» (Москва), «Немига литературная» (Минск), «Доля», «Крым» (Симферополь), «Вертикаль» (Нижний Новгород), «Приокские зори» (Тула), «Простор» (Казахстан), «Наше поколение» (Молдова), «Новый ренессанс» (Германия), в альманахах «Затесь» (Красноярск), «Литературная Канада» (Торонто), в газете «Поэтоград» (Москва) и в других изданиях. Член Союза писателей России, член Международной Федерации русскоязычных писателей, член-корреспондент литературной академии республики Крым. Кавалер ордена «Культурное наследие».



И КАЖДЫЙ ДЕНЬ, И КРУГЛЫЙ ГОД
 
ТИХОНЯ

Живет во мне годами бунт,
Как овощ зреет,
И, может быть, когда-нибудь
Да озвереет,
И, может быть, когда-нибудь
Сбежит из клетки.
Живет во мне годами бунт —
Зверюга редкий.



МИГ ДЕТСТВА

Как часто в снах я возвращаюсь снова
В мир детских грез, где сказка — не обман,
Где теплой пеной молока парного
На землю сходит утренний туман.
Где в тополином пухе дремлет домик,
В тени ветвей присевший отдохнуть,
Где вся земля — огромнейший подойник,
Куда весь день струится что-нибудь.



КАК ХОРОШО БЫ
ОПЯТЬ ПО ПЛАЦУ

И нас порою уносит память
Туда, где землю кирзой месили
Мы все, когда-то крутые парни,
Мобилизованные Россией.
Хлебнувши каши с лихвой перловой
И настоявшись во фронт у стяга,
Мы понимали и с полуслова,
Что значат
РОДИНА,
ЧЕСТЬ,
ПРИСЯГА.
Как хорошо бы опять по плацу
С денек потопать, а после с песней...
И пусть девчонка чуть-чуть поплачет.
А не дождется — прости, и — бес с ней.
И нас порою уносит память
Туда, где землю кирзой месили
И мы, когда-то крутые парни,
Мобилизованные Россией.



ОТЦОВСКАЯ НАУКА

Не в фабричном дыму,
Не в дыму лихолетий,
А в отцовском дому,
Под заслуженной плетью,
Зарождается честь,
Мастерство — и подавно.
Той науки прочесть
Нам не всем выпадало.
Потому-то порой
Мастера на все руки,
Мы за плетку горой —
Свет отцовской науки.



А ДУША НАГИШОМ

Вдруг по сердцу обида
Полоснет, как ножом.
Дверь железом обита,
А душа нагишом.
Ни крючки, ни засовы,
Ни кирпичный забор
Не спасают от ссоры,
Ежедневных забот.
То ли нервы ни к черту,
То ли делаем вид.
О добре все печемся,
А душа-то в крови.



И КАЖДЫЙ ДЕНЬ,
И КАЖДЫЙ ГОД

Под циферблатных стрелок ход
Уже привычное настолько
Приходит солнышко с востока,
И каждый день, и круглый год.
Приходит ясное не зря,
Несет тепло и свет оттуда,
Где в синем море чудо-юдо,
Где в бухтах мокнут якоря.
Там где-то молодость моя —
Невосполнимая утрата,
На миг застывшая у трапа,
Навек влюбленная в моря.
И каждый день, и круглый год
Приходит солнышко с востока,
Уже привычное настолько,
Как циферблатных стрелок ход...



ОПЯТЬ ЛЕЧУ

Такая блажь, такая  чушь
Порою мной овладевают.
То вдруг мне крылья надевают,
То латы мерят по плечу.
И я уже совсем не я,
А тот,
          который с Христофором
Уходит звездным коридором
Из бухт земного бытия.
Такая блажь, такая чушь.
Себе мы радость сочиняем,
Надежде крылья починяем.
И я опять, опять лечу.



В ЗИМНИЙ ВЕЧЕР

Метет метель, не ленится —
Сугробы там и тут.
Березовой поленницей
Спасаюсь от простуд.
Огнем веселым плещутся
В моей печи дрова,
И чудится, мерещится
Зеленая трава,
Усыпанная росами
Предутренней зари,
По ней ногами босыми
Шагают косари.
Не хочется ни толики
Стелить постель никак,
И раскрываю томик я —
«Стихи. Б. Пастернак».
И постигаю добрые
И мудрые слова.
Медовым пахнет донником
Зеленая трава.
Стихами, как молитвами,
Хранит меня Господь,
И крепкий чай с малиною
Мне согревает плоть.



БЕЛЫЙ ПАРУС

На земле, под синим небом,
Есть моря и острова,
Я там был, а может, не был,
Может, это все слова.
Но однажды зов далекий
Все в душе перевернет,
Белый парус одинокий
За собою позовет.
Белый парус, белый парус,
Голубые острова,
Белый парус, белый парус —
Это юности страна.
Плещут волны, бьются волны
О крутые берега.
Наши судьбы словно челны,
Словно Стенькина струга.
Рвутся к морю сквозь пороги
В голубой водоворот.
Белый парус одинокий
За собою нас зовет.
Белый парус, белый парус,
Голубые острова.
Белый парус, белый парус —
Это юности страна.



РОМАНС ПОЛУНОЧНИКА

Как грустно и светло от звезд и тишины
В полночные часы душевного покоя.
Серебряным веслом дорожка от луны
Скользит легко над сонною рекою.
И, кажется, весь мир уснул у твоих ног,
Но ты не одинок. Но ты не одинок.
А завтра снова день и шумный, и пустой,
Где грустные слова о счастье неуместны.
И ты не знаешь, где
        твой крах и твой престол,
И в чьей душе тебе найдется место.
Спешишь, торопишь жизнь
            и с кем-то пьешь вино,
Но ты так одинок. Но ты так одинок.
Блажен, коль ты влюблен
            в ночные миражи.
И можешь от звезды,
            как от любви, зажечься.
И сладкая, как сон,
            в тебя вольется жизнь,
Как самая желанная из женщин.
Ты растворишься в ней
           весь с головы до ног,
И ты не одинок. И  ты не одинок.



СЕНОКОСНАЯ  ПОРА

Хороша ты, Русь моя, в пору сенокосную!
На земле такой поры краше есть едва ль.
Когда зорькой раннею,
                              когда зорькой росною
Шелестит под косами клевера листва.
Много песен сложено о тебе, Россия,
Много еще сложится, пока ты жива.
На твоих лугах траву мужики косили.
Ах, как пахнет скошенная на лугах трава!
Хороша ты, Русь моя, в пору сенокосную,
Когда звездным вечером, от трудов устав,
Бродит ветер по лугу свежими прокосами,
У костра пьет крепкий чай мятного листа.
Много песен сложено о тебе, Россия,
Может быть, и я найду нужные слова.
На твоих лугах траву мужики косили.
Ах, как пахнет родиною на лугах трава!



ЗЛАТООСЕНЬ

То ли лебеди летели,
То ли гуси,
То ли ветры в поле пели,
То ли гусли,
Но неведомые звуки
Волновали
И деревья, вскинув руки,
Танцевали.
И кружилась, и ложилась
Тихо оземь,
Обнажив златую жилу,
Златоосень.



* * *

Какие нынче выпали снега!
За три зимы не навалило б столько.
Стоят сугробы высоко и стойко,
Как пирамиды, вперясь в облака.
А снег идет, и нет ему конца,
Он завалить собой все угрожает.
Вздохнет мужик: — Быть нынче урожаю! —
И заскрипит лопатой у крыльца.



* * *

Опять весна вошла в кураж
И долго будет колобродить,
Пока не кончится фураж
И снег не стает в огороде.
И у забора, у ворот,
Повдоль канавы, всем на диво,
Вдруг неожиданно взойдет
Зеленой весточкой крапива.
Берез облупленных кора
Рябит веснушками на север.
Какая чудна пора!
Пора подумать и о севе.



* * *

Как дважды два, сложу слова.
Чем меньше слов, тем больше смысла.
Судьба, веселая вдова,
На плечи виснет коромыслом.
Не донести, не расплескав
Мечтой наполненные ведра.
Заря взошла, и ночь близка,
А завтра снова будет вёдро.



В ЛЕТНИЙ ЗНОЙ

А жара полуденная
Все сильней и сильней.
Легкой дымкой подернута
Вереница полей.
Вдоль дорога туманится
От резиновых шин,
И, от жажды умаявшись,
Воду пьют камыши.
За березовой рощицей
Ждет косцов травостой.
Солнце в речке полощется
Золотой наготой.



ИЮНЬ. ПОРА ЦВЕТЕНИЯ

В рукопожатьях яростных
И солнца, и земли
В лесу расцвел боярышник
И травы зацвели.
Расправив свои плечики
Вслед пению шмеля,
Затренькали кузнечики
На тоненьких стеблях.
Замельтешили важные
Жучки и муравьи,
И потянуло пашнею
И запахом хвои,
Березовыми тенями,
Теплом речных песков....
Июнь. Пора цветения
И летних отпусков.



СВЕТЛОЕ СОЖАЛЕНИЕ

Люблю дожди в конце весны,
Когда земля уже согрета
И на подходе где-то лето
Со взрывом запахов лесных.
Когда, по небу шелестя,
Начнется ливня изверженье,
На серой плоскости дождя
Твое блеснет отображенье:
Размытый струями портрет,
Как дальней радуги свеченье,
И так светло от сожаленья,
Что облетел с черемух цвет.



ЕДИНЕНИЕ В ГРОЗУ

У дерева под кроной есть душа.
Я чувствовал ее, к стволу прижавшись,
Когда по листьям, бешено шурша,
Струился дождь,
С небес на миг сорвавшись.



В ПЕРВЫЙ ТЕПЛЫЙ  ДЕНЬ ВЕСНЫ

Снега уже скукожены,
Сереют вдоль села.
Ловлю продрогшей кожею
Я каждый грамм тепла.
Оно еще непрочное,
Оно еще в цене.
И сроки уж просрочены,
И время — быть весне.
А над навозной кучею
Парит куриный гам.
О, как мы все соскучились
По солнечным денькам!



ЗОВ ЮНОСТИ

Эй!
Кто на славу претендует?
Ступайте в стужу,
в слякоть,
в брод.
Куда вы прете?
Там ведь дует.
Вот непоседливый народ!
И снова степи Казахстана,
Талнах завьюженный и БАМ
На миг из прошлого восстанут,
Пройдя по юным душам, лбам.
Плакаты, митинги, вокзалы,
Костры, палатки, города.
Они, как пули, в нас вонзались
И в нас остались навсегда.

Эй! Кто на славу претендует?
И... гробовая тишина.
На этот зов уж не приду я,
А юных увела война.



ИМЕНИНЫ ОСЕНИ

Пронзительно-звонко, как дикий мангуст,
По стеклам пропел  неожиданный ливень.
За серым окошком рябиновый куст
Легко обнажился изгибами линий.
Застигнутый путник ускорил свой шаг,
На глинистых лужах зачавкали шины.
Лишь осень-хозяйка, совсем не спеша,
Готовилась встретить свои именины.



ПРИГЛАШЕНИЕ В ЮНОСТЬ

Любви твоей ко мне всегда я рад,
Любви своей к тебе я не растратил.
Давай с тобою встретимся вчера
На юности затоптанном квадрате.
Где ждет тебя романтик-оптимист
И ждать теперь уже не перестанет,
Где вечно полупьяный баянист
Опять меха фокстротами растянет,
Где будем танцевать мы до утра,
Покуда сил и молодости хватит…
Давай с тобою встретимся вчера
На юности затоптанном квадрате.



С ВЫСОТЫ КРЫШ

Как кот, по гладким крышам
Взбираюсь поутру —
Хочу узнать, услышать,
Что деется вокруг.
Как здорово все ж это —
Однажды с высоты
Увидеть суть сюжета
Житейской суеты.
Мир тесен из окошек,
Средь мебели и стен.
Я понимаю кошек,
Их тягу к высоте.
Обламывая ногти,
Испытывая жуть,
Я, как смычок по ноте,
По шиферу скольжу.
Узнать, открыть, услышать,
О чем ветра поют,
И постоять на крыше —
На самом на краю.



* * *

Как путник на тропе,
Я заплутал, похоже,
В невидимой толпе
Неведомый прохожий.
Хотел весь мир познать,
Где русский след оставлен.
Открыть и вновь понять
Резьбу славянских ставен.
Почувствовать тоску
Всех тех, кто не в России,
На золотом песку,
Как призрак амнезии.



ВЕТЕР РОДИНЫ

По дорогам пройденным
Бродит ветер Родины
Поутру, по полудню,
По ночной росе.
Где следы оставлены,
Как штрихи наскальные —
Ближние и дальние,
В средней полосе.
Бродит неприкаянно
По кварталам каменным,
По ступенькам скошенным,
По вчерашним дням.
В пустырях заброшенных
Бродит, ищет прошлое,
Угольками крошится
В искорках огня.



НАСЛЕДСТВО

Крапива, лопух да ревень,
Где раньше хлеба косили,
Осталось от той деревни —
Кормилицы всей России.
Бурьян на тысячи милей,
Где мог золотиться колос.
И чудится сердцу милый
Родины детства голос
И видится хата с краю
Деревни, бегущей в небо.
С мальчишками я играю
И бабу леплю из снега.
А хлопья летят и тают
Под скрип журавлей колодцев
И годы меня листают,
Как ветер вихры колосьев.
Давно уже нет деревни,
Пустынно предков наследство:
Крапива, лопух да ревень
Да сладкая память детства.



* * *

Шел я полем, лугом, лесом,
На морях бывал
И с огромным интересом
Жизнь попивал:
Там глоточек, здесь глоточек —
Жизнь так хороша!
Выпил ее тыщу бочек
Даром, без гроша.
Пил взахлеб, не зная меры,
Пил и не хмелел…
Океанчик, не заметил
Как и обмелел...
Жизни, в общем, не бездонной
Выпит океан.
Пью по капельке, у дома,
И от капли  пьян.



МЫ

Из прошлого, из опыта, из дум
Мы состоим,
Мы любим очень быструю езду,
Когда стоим.
Мы груз Вселенной держим на плече,
Когда вдвоем,
Мы строим дом из милых мелочей
И в нем живем.
Мы – это ты и я, и он, и все,
Кто влет без крыл,
Кто босиком по утренней росе
Себя открыл.
Не заплутал средь снеговых порош,
Кромешной тьмы.
Наверно, этот мир тем и хорош,
Что в нем есть мы –
Из прошлого, из опыта, из дум,
А прочих — прочь...
Мы, любящие быструю езду,
Когда невмочь.

Нижний Ингаш