Жизнь и деятельность Г. В. Чичерина, пишет профессор Дипломатической академии МИД, доктор исторических наук В. И. Винокуров, является, на наш взгляд, ярким свидетельством того, как тесно переплетаются в истории мировой политики и дипломатии многие события, явления и факты. Во‑первых, на его примере мы видим справедливость высказывания одного из мудрецов о том, что история повторяется каждые 100 лет.
Во‑вторых, его дипломатическая деятельность отражает двойственность той общей обстановки, в условиях которой приходилось жить и работать Георгию Васильевичу, когда он возглавлял внешнеполитическое ведомство советской страны. С одной стороны, Г. В. Чичерин вошел в историю, как, несомненно, один из выдающихся советских дипломатов, который, будучи реалистично мыслящим и действующим политиком, настойчиво отстаивал национально-государственные интересы страны в сфере международной политики, как он их понимал, и как их воспринимала определенная часть тогдашнего советского руководства. С другой стороны, как на сегодня уже доказано, Г. В. Чичерин нередко испытывал дискомфорт от ощущения несогласия с тем генеральным внешнеполитическим курсом страны, который базировался на противоречивости и функциональной несовместимости двух главных принципов советской дипломатии — мирного сосуществования стран с различным социальным строем и пролетарским интернационализмом.

К юбилею Г. В. Чичерина профессор В. И. Винокуров специально подготовил объемное эссе. Предлагаем вниманию читателей выдержки из него, характеризующие Георгия Васильевича как профессионала и человека.

В условиях начавшейся в Советской России весной 1918 г. Гражданской войны и иностранной интервенции Г. В. Чичерин постоянно думал и заботился об установлении непосредственных дипломатических контактов с другими странами, без чего вывести Россию из той международной изоляции, в которой она оказалась после Октября 1917 г., было невозможно.
Будучи в большей степени «государственником» нежели «революционером», и в последующие месяцы Г. В. Чичерин (и его единомышленники в НКИД) думали прежде всего о быстрейшем создании мирных условий для восстановления разрушенной войной экономики и разрешения основных проблем государственного устройства России.
В рамках Брест-Литовского мирного договора новая Россия установила дипломатические отношения с Германией, Австро-Венгрией, Болгарией и Турцией. Но только в Берлине существовало официальное дипломатическое представительство. Полуофициальные миссии России — в Берне, Лондоне и Стокгольме, то есть в странах из другого воюющего лагеря. Со всеми руководителями первых советских дипломатических представительств Чичерин вел регулярную переписку, давал советы и указания.

В первой половине 1918 г. в основных чертах сформировался и начал действовать государственно-партийный механизм выработки, принятия и претворения в жизнь внешнеполитических решений и следовавших за ними практических шагов советской дипломатии. Выглядел этот механизм следующим образом: Народный комиссариат иностранных дел (НКИД) готовил проекты и первоначальные тексты нот, заявлений, демаршей, предложений, после чего они рассылались в аппарат ЦК РКП (б) и канцелярию Совнаркома республики, где ставились на обсуждение. Далее, в зависимости от результатов обсуждения, если эти документы одобрялись, работники НКИД должны были проводить их в жизнь.
Если же возникали какие-то серьезные замечания или возражения, то документы возвращались в НКИД на доработку и только после окончательного утверждения принимались к исполнению. Вслед за этим Наркоминдел, от своего имени или от имени советского правительства, выступал с соответствующими акциями на международной арене. Все это ложилось грузом большой повседневной занятости на аппарат НКИД, испытывавший к тому же большой «кадровый голод», и на его главу — Г. В. Чичерина, рабочий день которого, как правило, длился не менее 16 часов в сутки.
…В конце 1918 года внешнеполитическое положение Советской России значительно ухудшилось. Из Москвы выехали дипломатические и консульские представители иностранных государств. Дипломаты новой России были высланы из столиц ряда европейских государств…

Г. В. Чичерин не ослаблял усилий в борьбе за создание мирной обстановки вокруг РСФСР. Так, на основе доклада Г. В. Чичерина VIII Всероссийская конференция РКП (б) в декабре 1919 г. выработала проект резолюции о международном положении, предложенный ею предстоящему VII съезду Советов. В одобренном проекте подчеркивалось, что РСФСР «желает жить в мире со всеми народами и направить все свои силы на внутреннее строительство, чтобы наладить производство, транспорт и общественное управление на почве советского строя, чему до сих пор мешали вмешательство Антанты и голодная блокада…».
НКИД не ослаблял усилий по активизации политических и деловых контактов с западными странами. 16 марта 1921 г. было подписано торговое соглашение между правительствами РСФСР и Великобритании, положившее начало фактическому признанию Советской России крупными капиталистическими державами. Объявив о возобновлении торговых сношений между обоими государствами, соглашение зафиксировало перечень практических мер, которые обе стороны обязывались предпринять для обеспечения указанных сношений. Много-обещающим выглядело записанное в документе одно из главных условий выполнения достигнутого соглашения, а именно: «…чтобы каждая сторона воздерживалась от враждебных действий или мероприятий против другой стороны, равно как от ведения вне собственных ее пределов какой-либо официальной, прямой или косвенной, пропаганды против учреждений Британской Империи или Российской Советской Республики…».
В феврале-апреле 1921 г. начались переговоры об установлении новых контактов России с Германией, завершившиеся подписанием 6 мая в Берлине «Временного соглашения между РСФСР и Германией», ставшего несомненным успехом Москвы в деле восстановления дипломатических отношений с Германией, прерванных в ноябре 1918 года. Соглашение закрепляло договоренности, открывавшие путь к налаживанию торгово‑экономических контактов между двумя странами. По своему содержанию оно было схоже с англо-советским соглашением от 16 марта 1921 г., но в вопросе о признании советского государства шло дальше, поскольку фиксировало представительство РСФСР в Германии «единственным представительством Российского государства».
Не менее внушительными результатами ознаменовались действия советской дипломатии на другом направлении — юго-восточном. Г. В. Чичерин считал борьбу за свободу и независимость стран Востока одним из магистральных направлений советской внешней политики. «Восточная политика советского правительства, — отмечал он, — является вполне самостоятельной, чрезвычайно важной и, может быть, даже важнейшей областью его международной деятельности». В связи с этим первые послеоктябрьские годы ознаменовались своего рода прорывом во взаимоотношениях России с Персией, Афганистаном и Турцией. Личная активность Г. В. Чичерина сыграла большую роль в том, что переговоры между советскими представителями и представителями указанных стран, особенно интенсивно проходившие в конце 1920 — начале 1921 г., завершились подписанием в Москве 26 февраля 1921 г. договора между РСФСР и Ираном (Персией). 28 февраля — между РСФСР и Афганистаном, и 16 марта — между Советской Россией и Турцией. Заключение этих договоров принципиально меняло ситуацию на южном пограничье России и стало фактором, укрепившим в целом международное положение соответствующих стран.

Особого акцентирования требует участие Г. В. Чичерина в экономической конференции в Генуе. Готовясь к ней, Георгий Васильевич включил в состав делегации лучших экономистов, которые составили ответные претензии России к Западу, а также разработали проекты экономического сотрудничества и т. д. На этом направлении тактика российской делегации оказалась успешной.
Все дни, с 10 по 16 апреля 1922 года, в Генуе были заполнены заседаниями, переговорами, встречами. Чичерин объяснил, что Советскую Россию и капиталистические страны разделяет взгляд на судьбы мира, а приехала советская делегация для того, чтобы установить деловые отношения с торгово‑промышленными кругами всех стран, и если ее условия будут приняты, то контакт будет возможен. Сразу же стало ясно, что Советская Россия не будет платить долгов так просто, а согласится на это лишь в том случае, если долги эти будут компенсированы кредитами, которые пойдут на восстановление народного хозяйства. Чичерин потребовал признания советских контрпретензий, установления мира на границах Советской России, юридического признания Советского правительства. И наконец, Чичерин выдвинул предложение о всеобщем разоружении и мирном сосуществовании.
Тогда, в 1922 году, главным событием в рамках Генуэзской конференции стало подписание Рапалльского договора между Россией и Германией. Это был первый для послереволюционной России договор с одной из ведущих европейских держав — Германией, означавший для обеих прорыв изоляции и переход к масштабному взаимному торгово‑экономическому и политическому сотрудничеству. Два государства договорились признать друг друга де-юре и установить дипломатические отношения, отказаться от взаимных претензий, взаимно предоставить режим наибольшего благоприятствования.

С окончанием Гражданской войны, завершившейся поражением Белого движения и свертыванием интервенции, военное и политическое положение Советской России значительно укрепилось, и Георгий Васильевич приступил к организации работы Наркоминдела в мирных условиях. В целом структура НКИД была сформирована в первой половине 1921 года, просуществовав с некоторыми изменениями до начала Второй мировой войны. Чичерин предлагал создать отделы по основным странам, укрепить экономико-правовой отдел и отдел печати и информации, в то числе и старыми специалистами. В частности, еще 18 октября 1918 года был подписан Декрет СНК РСФСР об организации консульств. По инициативе Чичерина была создана широкая консульская сеть в Китае, Иране и других странах, в том числе на территории СССР в виде так называемых дипломатических агентств.

Между тем международное признание советского государства было необходимо как Москве, так и западным державам, прежде всего исходя из экономических интересов и потребностей обеих сторон.
В феврале 1924 г. о признании де-юре СССР и его правительства заявили Великобритания и Италия, а в октябре — Франция. В течение 1924 г. Советский Союз установил официальные дипломатические отношения также с Норвегией, Австрией, Швецией, Грецией, Данией и Мексикой. А в апреле того же года были установлены отношения между Советским Союзом и Хиджазом (ныне — одна из областей Саудовской Аравии), который стал первым арабским государством, вступившим в дипломатические отношения с СССР. Кроме того, в мае было подписано Соглашение об общих правилах для урегулирования вопросов между Союзом Советских Социалистических Республик и Китайской Республикой, а в январе 1925 г. заключена Конвенция об основных принципах взаимоотношений между СССР и Японией, приведшие к установлению полномасштабных дипломатических и консульских отноше-ний между Китаем, Японией и Советским Союзом.

Чичерин обладал феноменальной памятью и способностями к иностранным языкам. Он свободно читал и писал на основных европейских языках, знал латынь, древнееврейский, хинди, арабский. Секретарь Чичерина Короткий рассказывал, что в Польше и странах Балтии «он произносил речи на языке государства, в котором находился». Почти как легенду пересказывают тот случай, когда он произнес в Генуе речь на французском языке и тут же сам блестяще перевел ее на английский. Вспоминают и о том, что Георгий Васильевич подписал вместе с германским министром Ратенау Рапалльский договор на немецком языке без русского перевода. А блестящие, энциклопедические знания Чичерина во всех областях, его высочайшая интеллигентность вошли в историю как российской, так и международной дипломатии.
Семьи Георгий Васильевич не имел, жил в здании Наркоминдела и последние годы своей жизни провел в одиночестве. Единственной для него отдушиной служило увлечение музыкой, к чему он испытывал влечение еще с юношеских лет. Георгий Васильевич горячо любил и хорошо понимал музыку. Ему принадлежит интересное исследование творчества Моцарта. «Для меня Моцарт, — признавался он, — был лучшим другом и товарищем всей жизни».
Советник германского посольства Густав Хильгер, неоднократно встречавшийся с Чичериным, писал в своей книге: «Этот маленький человечек умел представлять интересы своей страны на международных конференциях с таким большим достоинством, такой замечательной эрудицией, блестящим красноречием и внутренней убежденностью, что даже его противники не могли не относиться к нему с уважением».
Сам Георгий Васильевич так определял качества своего характера: «Избыток восприимчивости, гибкость, страсть к всеобъемлющему знанию, никогда не знать отдыха, постоянно быть в беспокойстве». Сильное переутомление в конце концов сказалось на его здоровье. Скончался Георгий Васильевич 7 июля 1936 г.
Многие историки называют Чичерина «рыцарем революции». Мы же смело можем утверждать, что он был реальным политиком и искусным дипломатом.

В связи со 150‑летием со дня рождения Георгия Васильевича в Москве в выставочном зале Патриаршего дворца была открыта выставка «Первый нарком по иностранным делам Советского Союза». Почта России выпустила к его юбилею специальную марку (ее памятное гашение вместе с марками в честь о А. А. Безбородко и А. М. Коллонтай состоялось в Особняке МИД 12 декабря). На могиле Г. В. Чичерина на Новодевичьем кладбище всегда лежат свежие цветы…