Перетеканье времени в пространство
На этажах дорожных магистралей.
Летят куда-то мушки-однодневки,
Что век для нас – для них всего лишь сутки.
И майский жук, едва начав движенье,
На лобовом стекле остался следом.

Бог-понедельник стал теперь началом,
А расписанье электричек – книгой,
Как бабочки от лета мчимся к лету.
Живём не здесь, живём воспоминаньем,
Пустых обёрток блеск вселяет радость.

Всё время делим что-то на отрезки
Своею меркой. Красный конь заката
Сжигает воду огненною гривой…

Незримой плотью наполняет мысли
Художник-мим. Лица – две половинки.

Уставший свет за столиком с поэтом,
Перо макая в полночь, пишет строки
О мотыльках, что бьются мне в окошко.
Пометил контур высохшей мимозы.
Рисунок ожил радостной охотой.
Чертя диагонали к белым пятнам,
Мышей летучих крылья зашуршали.

Молочный свет стекает липкой смесью.
На перекрёстке две луны сигналят
В глазах кошачьих отражённым знаком.
Бессонница, как посох, мне в дорогу,
Я снова странник города влюблённых…

Пустынна площадь. Цирк уже уехал.
Вчерашние улыбки на афишах,
И два билета скомканы в кармане.

Я схожа в чем-то с девочкой на шаре,
Ловлю изгибом тела равновесье.
Аплодисменты тише. Скоро смена.
Сезон дождей. В последнем коридоре
Незрелостью своей томятся души.

Сильней и твёрже стёртые колючки
Цепляются за прожитое счастье,
Но быстро пролетает представленье.
Силач уже бессилен встать с кровати,
Рыдает клоун каплями из грима.

Давай любить, не думая о завтра…

А может хватит улетать за словом,
Ловить на стрелы молний кольца рифмы?
Вернуться к дому за усталым клином.
На стол поставить рюмочку абсента,
Тянуть по капле вкус «Зелёной феи».

Прозрачна кожа – высохший пергамент,
Худые пальцы держат подбородок,
И лезут в душу с масленой улыбкой
Дурные мысли сетью паранойи.

Та женщина с давно потухшим взором,
Которую когда-то грело чувство,
Совсем замёрзла. Тонкими руками
Себя связала крепко, сжала губы.
Поможет зелье возродить желанье?

Поющим птицам тяжела неволя,
Соломенная клетка держит небо.
Для слов любви душа – приют на время.

Мне снился город, утонувший ночью.
Смотрели под водою светом окон
Дома, как рыбы выпученным глазом.
Изящным силуэтом гондольера
С улыбкой Будды узенькая лодка
Нас приглашает. Мы уже не юны.
Побег лозы из сора прорастая,
Плодами полон, но стремится выше,
Цепляясь за ступеньки к солнцу ближе.

Мне не даёт покоя красный шарфик
На шее у прекрасной Айседоры…

Мир рушится, когда всё время брать.
Сорняк быстрей осваивает пашню.
Жужжат инстинктом офисные ульи,
Летят в холодных сотах небоскрёбов
Свободных облаков аэропланы.

Сорваться вниз за грозовым раскатом,
Парить в потоках жизни, наслаждаясь
За пазухой цветком сердечной чакры.
События, что вижу в настоящем –
Отснятый дубль. Сюжет из зазеркалья:
Тепло твоей руки лежащей рядом,
В соседней комнате зовущий плач ребёнка.

Изменит цену поданный глоток:
Чем легче жил, тем уходить больнее…

Дожди косые отмывают стены
От лозунгов. Стекающие буквы
Кровавой тушью пачкают подошвы.
Нас небо очищает, ворон чёрный
С ударом бубна распускает крылья.

Живи при жизни, высохшая плаха
Доступна только царственным особам,
Но мы уже привыкли к свисту плети,
Всё после смерти. Золочёным раем
Заполнены сознанье и пространство,
И взгляд бармена из ночного клуба.

Открыты двери прошлого. В музее
По восковым фигурам серой пылью
Стекает время черно-белых радуг…

Сгорают свечи, превращая слёзы
В причудливые формы сталактитов.
Фаянс китайский пахнет чёрным кофе,
Губной помадой, высохшей на кромке.

Ночные пирсы поднялись с отливом,
От них ведут дороги лунных нитей
На прииски. Пророчества созвездий
В алмазный город манят блеском граней,
Но близость обернётся миражами.
Из тонкого кувшина Водолея
Седым туманом Млечный путь прольётся.
Мечта на небе гаснет, исчезая,
Как рыбные чешуйки быстро сохнет.

Сиюминутно падают желанья…

Рассвет-художник зарумянив крыши,
Встречает поцелуем жарким лето.
Лебяжий призрак заполняет город.

Оделся тополь вовсе не по рангу:
В манто из горностая с длинным шлейфом,
Так неуклюже двигает ветвями –
Похоже, место принца занял нищий.
Июнь взбивает пышную перину,
Закрыв глаза, идём почти вслепую
По трещинам нагретого асфальта.
Сцепились руки, кажутся острее
Уколы чувств в пуховой круговерти.

Мы ждём потопа, бесшабашный ливень
Спасёт нас от сугробов наважденья...

Чеканный профиль юности гетеры,
Ценней монета, если мало блеска.
В тени абсурда трудно сделать выбор,
Душа поэта спорит с женской сутью.
Забытым эликсиром с тонких пальцев
Стекают буквы в чистоту бумаги.

В распущенные косы полнолунья
Она вплетала нежной лаской счастье,
Ночные стрелы жгли мосты и письма.
За капли откровенья в жаркий полдень,
За помощь, за спасение, за муки:
Песок пустыни. Покрываясь пылью,
Тускнели связи с миром. Только голос,
Стихи и профиль
                                греческой Богини…

Крест самолёта оставляет шрамы.
Стальным хвостом пронзая тело тучи,
Умчится дальше к цели «белый ангел».
С тяжёлым вздохом выгнулась прореха
Желанием неутолённой страсти.

Как непонятно: тленно или вечно?
Страдания от боли, скорбь утраты
Совсем не новы, беззащитны крылья.

Пыльцу смывает дождик в паутинки,
Вуалью радуг покрывая травы.
Там долго будут сохнуть кружевами
Цветные слёзы с запахом полыни,
И россыпи жемчужного оклада
Украсят лик зеркальной амальгамы…

Лукавый взгляд с прищуром паутинок
Не заменить фарфором юной куклы.
Там – истина разбуженной стихии.

Всё глубже омут, кажется бездонным.
Твои глаза вмещают боль столетий,
Вселенский опыт страшных инквизиций,
Начало жизни в обнажённом рае.
Познание друг друга стало притчей,
Грехом назвали, в образе прикован
Сидит и ждёт коварный искуситель.

И падают со звоном спелым чувством
В морозном доме, тишину пронзая,
Шары хрустальных яблок. Собираю
Янтарь фруктовый сладких поцелуев…

Перед грозой ушли под воду звуки,
Для листьев притяжения не стало.
Последнего решенья ждёт природа.

В руках обрывки, так непрочны связи.
Катились по паркету с нервной дрожью
Жемчужин слёзы россыпью стаккато.
Твои упрёки резали пространство.
А в стенах комнат, что казались домом,
Как мячик-попрыгунчик бесконечно
Скакало эхо, повторяя фразы.

И яблоком в корзину с голых веток
Упало солнце. Нет теперь защиты
Под шапкой-невидимкой вечной ночи,
Любовь исчезла. Осень ждёт финала…