Со скорбью военное детство
Я вспоминаю —
Отец наш был на фронте.
Ох, жилось несладко без него.
Едва концы с концами мы сводили
И часто очень голодали.

От посторонних глаз — тайком —
Мама помогала партизанам.
Услужливость кого-то
                                    из сельчан
Шепнула о семье врагам.
Однажды ворвалась в наш дом
Орава дикая — фашистской сатаны.
И с хохотом, и факелом в руках
Наш дом спалили изуверы.
Но мы успели спрятаться в лесу.
Пришлось скрываться
                           у партизан в землянке.
Стояла осень. Соседка наша
Пустила нас в свой,
                    уцелевший от пожара, дом.
И вновь беда: карателей отряд
Спалил родную всю деревню.
А жителей — изгнанников толпу —
Загнали, как скот, в телятники
И повезли — на смерть всех, на чужбину.

Изгнанникам несчастным повезло —
Случайно или по чьей-то доброй воле —
Оказались на белорусской мы земле.
Опухшие от голода,
                         в лохмотьях, лишаях,
Ища себе пристанище,
С котомкой-«побирушкой» на плече
Мы видели одни лишь пепелища —
(И на родной Смоленщине такие),
Где вместо школ и хат — РУИНЫ —
Да трубы черные печные…
Много горя пришлось
На чужбине изведать —
В голод, холод,
Скорбя о тяжелых потерях —
Слезных спутниках лютой войны —
Выживать научились мы:
За ночлег, еду, одежду
Мне — восьмилетнему мальцу —
Пришлось стать батраком…

…На чужбине
Глубока по родимой земле печаль
И тоска по угранской сторонке.
Поцеловать мечтаю
Горсть земли родной Смоленщины
И искупаться в водах красавицы Угры...
...Мы едины с Родиной нашей великой —
С нею связаны общей нелегкой судьбой.