ЛИТЕРАТУРА ДРУГИХ РЕГИОНОВ. Перекличка поэтов
Дети Ра АЛЕКСАНДРОВ
ТРЕУГОЛЬНИК НЕБА
* * *
Дом щетиною антенн,
Небо ласточками низко,
Силу черпает Антей —
Земледелец в зоне риска,
Дождь, щекочущий песок,
Вождь, сминающий фуражку,
Древа слизывает сок,
Раскачавшись на подтяжках, —
Проникает в кровь и плоть
Капельно-воздушным ходом,
В облаках перед народом
Сон пытаясь побороть.
Небо ласточками низко,
Силу черпает Антей —
Земледелец в зоне риска,
Дождь, щекочущий песок,
Вождь, сминающий фуражку,
Древа слизывает сок,
Раскачавшись на подтяжках, —
Проникает в кровь и плоть
Капельно-воздушным ходом,
В облаках перед народом
Сон пытаясь побороть.
* * *
Бегут по небу облака
Не кучевые, вроде дымки:
Сны человека-паука
О человеке-невидимке.
Карабкаться, арканя твердь,
Любимое для них занятье.
Одно из них — почти как смерть,
Другое — как противоядье.
Растают, в ласковой возне
Опутав небо липкой сетью.
А после них бывает снег,
Как что-то сладкое на третье.
Не кучевые, вроде дымки:
Сны человека-паука
О человеке-невидимке.
Карабкаться, арканя твердь,
Любимое для них занятье.
Одно из них — почти как смерть,
Другое — как противоядье.
Растают, в ласковой возне
Опутав небо липкой сетью.
А после них бывает снег,
Как что-то сладкое на третье.
Черничный йогурт
Черничный йогурт — неженка в жару,
Урчит мотор червячный, словно кот.
Как тяжело покинуть их игру
При счете ноль, как полночь перейдет
На ровный гул неведомой волны.
Сирень вскипает в песенках сирен,
И молоко свернувшейся луны
Мотает трос и выправляет крен.
Черничный йогурт с ягодкой внутри,
Редуктор-репродуктор говорит —
Поди попробуй с ходу разбери,
Что там заело, если не горит.
Нажмешь на кнопку — и взлетает лифт.
Наутро дождь — обмылочек души,
В парах с ментолом тает эвкалипт.
Запоминай, что снится, не спеши.
Урчит мотор червячный, словно кот.
Как тяжело покинуть их игру
При счете ноль, как полночь перейдет
На ровный гул неведомой волны.
Сирень вскипает в песенках сирен,
И молоко свернувшейся луны
Мотает трос и выправляет крен.
Черничный йогурт с ягодкой внутри,
Редуктор-репродуктор говорит —
Поди попробуй с ходу разбери,
Что там заело, если не горит.
Нажмешь на кнопку — и взлетает лифт.
Наутро дождь — обмылочек души,
В парах с ментолом тает эвкалипт.
Запоминай, что снится, не спеши.
* * *
За город выходишь — и тут же Москва
С медведем цыганским, и в носе кольцо,
С гигантским шмелем, поднимающим пыль,
А жирным таким, что винты устают —
И плавает на самотяге ночей.
За город — и кладбище следом за ним.
Сокровище — в теплой, как водка, земле.
В сторожке, где библиотекарь живет,
Никто и не слыхивал об отпусках
(Никто еще не возвращался с югов).
За городом есть теплотрасса в степи,
По ней и течет, разъедая трубу,
Впадая в Каспийское море, река,
Там сказочку для уцелевших крестьян
Морзянкой стучат разводные ключи.
С медведем цыганским, и в носе кольцо,
С гигантским шмелем, поднимающим пыль,
А жирным таким, что винты устают —
И плавает на самотяге ночей.
За город — и кладбище следом за ним.
Сокровище — в теплой, как водка, земле.
В сторожке, где библиотекарь живет,
Никто и не слыхивал об отпусках
(Никто еще не возвращался с югов).
За городом есть теплотрасса в степи,
По ней и течет, разъедая трубу,
Впадая в Каспийское море, река,
Там сказочку для уцелевших крестьян
Морзянкой стучат разводные ключи.
* * *
Треугольник неба с паром кучевым
Выгладит долину где-нибудь зимой.
Посмотри, как вьется, исчезая, дым,
Искорки — пунктиром вверх по осевой.
Сахарные птички тают на свету,
И листва, как книжка, брошена в огонь,
Чтобы, помолившись, видеть сквозь звезду
Свежеиспеченный голубой вагон.
Там сидит печальный горе-крокодил
Молодой, как дембель в коже и парче,
Он вчера на дальней станции сходил
С левым эполетом на одном плече.
С чебурашкой водки прыгающий стол,
Где-то в коридоре сонный проводник
К делающей мостик девушке с шестом
В шортах трикотажных с маечкой в одних.
Выгладит долину где-нибудь зимой.
Посмотри, как вьется, исчезая, дым,
Искорки — пунктиром вверх по осевой.
Сахарные птички тают на свету,
И листва, как книжка, брошена в огонь,
Чтобы, помолившись, видеть сквозь звезду
Свежеиспеченный голубой вагон.
Там сидит печальный горе-крокодил
Молодой, как дембель в коже и парче,
Он вчера на дальней станции сходил
С левым эполетом на одном плече.
С чебурашкой водки прыгающий стол,
Где-то в коридоре сонный проводник
К делающей мостик девушке с шестом
В шортах трикотажных с маечкой в одних.
* * *
Тмутаракань в коробке скоростей,
Салюты, как поллюции вулкана.
На праздник жди нерадостных вестей,
Отсутствие которых тоже странно
И плохо поговорке вопреки.
Подростки, насосавшиеся пива,
Круговорот свершают у реки
Затем, что это круто и красиво.
Они, как пчелы, собирают мед.
В ладошке потной звякают монетки.
Была война, но больше не придет,
А будет дождь стремительный и редкий.
Салюты, как поллюции вулкана.
На праздник жди нерадостных вестей,
Отсутствие которых тоже странно
И плохо поговорке вопреки.
Подростки, насосавшиеся пива,
Круговорот свершают у реки
Затем, что это круто и красиво.
Они, как пчелы, собирают мед.
В ладошке потной звякают монетки.
Была война, но больше не придет,
А будет дождь стремительный и редкий.
Пасхальное хайку
Воскресный вечер.
Куличики из песка
окропляет дождь.
Куличики из песка
окропляет дождь.
Алексей Александров — поэт. Родился в 1968 году во Владимирской обл. Окончил Саратовский государственный университет. Публиковался в журналах "Волга", "Уральская новь", "Дети Ра", альманахе русских хайку "Тритон", альманахах "Улов: Современная русская литература в Интернете", "Черным по белому", "Литературный арьергард" и др. Лауреат фестиваля "Культурные герои XXI века" (1999). Редактор альманаха "Василиск" (совместно с Д. Голиным). Живет и работает в Саратове.