«Певец народного горя», «одинокий пролетарий тоски», «пловец жизненной пучины»… А еще – очеркист, рассказчик, бытописатель, картежник, неисправимый «запивоха», завсегдатай ночлежек и дешевых кабаков. Это все он, Александр Иванович Левитов (1835–1877).
Жизнь Левитова и предмет его творчества составляли неразделимое, органическое целое. Автор пьесы «На дне» был богатый человек. Лев Толстой ходил в трущобы из уютной хамовнической усадьбы. Гиляровский после Хитровки возвращался в комфортабельную квартиру в Столешниках. И только у Левитова жизнь полностью сливалась с литературой. Среди писателей-народников (где живописных биографий хоть отбавляй) у него – самая беспутная репутация. Названия книг говорят сами за себя – чего стоят «Московские норы и трущобы». Вышедшая ныне «Жизнь московских закоулков» трижды издавалась в конце ХIХ века, имела успех у читателей и критиков. Фактически это – литературный памятник. Хаотичное на первый взгляд собрание рассказов и очерков оказывается в действительности вполне цельным, хотя и мозаичным, полотном с тонкой композицией и особой «музыкой». Проза Левитова густо населена непрезентабельным людом – именно эту публику он знал как никто другой. Он умел рассказать о бедной и пьющей России сочно, талантливо, витиевато, с юморком и без малейшей политической тенденции. В его сочинениях постоянно «сдаюца комнаты снебилью», «бурливо ревут и волнуются волны водочного моря», «угрюмый осенний вечер смотрит в одинокое окно мрачной берлоги». И всякий столяр заканчивает свою работу «порядочной выпиванцией». Но даже самую отборную чернуху Левитов превращал в поэзию. Книгу эту интересно и рассматривать. Со вкусом подобранные бытовые иллюстрации (редкие фотографии, открытки, журнальная графика из государственных фондов и частных собраний) служат отличным «аккомпанементом» к впечатляющей картине нравов, характеров и горьких судеб. И для любителя русской очерковой прозы, и для знатока старой Москвы эта книга – сущий клад.