Из детских узких шаровар
Я вышел — к берегу Гудзона.
И дал вербальный шалобан
Пространству под названьем зона.

А зона рыкнула в ответ:
Вертайся, братка, восвояси
Ты хрупок, как волчара, сед,
А в зоне скачешь на Пегасе.

Я молча репу почесал,
Сказал кряхтя бай-бай Гудзону.
И снова в зону почесал,
В родную воротился зону.

Все правильно — время, и возраст, и вялость,
Сковавшая руки и ноги, и мозг.
И леди, которая мной восхищалась,
Теперь сокрушается: «как же ты мог?!»

Все правильно — я чемпион раздолбаев,
Седой дауншифтер и антигерой;
Не стал знаменит, как поэт Улюкаев,
Сидящий, как Бродский, в темнице сырой.

Все правильно — время прошло бестолково.
Но я, как известный предмет, не тону.
Все правильно — тихо на даче в Быково.
Но я-то как раз и люблю тишину.

На исходе своей сексуальной карьеры
Засыпаю восторженный как пионэр.
Забегают во сны мотыльки и химеры.
Мотыльки побеждают нехилых химер.

Царь Тцара умиляется «бредом» Бретона,
Хуго Баль улыбается точно дитя.
Что бредово, как дурка, а что не бредово,
Мы поймем опосля — полстолетья спустя.

Тротил и псих. И снова псих.
Тротилом мир обвязан.
И шансов выжить — никаких.
Но выжить я обязан.

Я должен выжить в лепестках,
Траве, снах винограда.
И пусть мой черноземный прах
Пойдет в усладу сада.

Я должен выжить пусть как злак,
Как днк движенья.
И быть счастливым, как простак —
До головокруженья.

Шел — молоденький — на б.дки,
А пришел — старик — на грядки.
Вот какой рассеянный
С улицы Бассейной.

Шел — в руках была жар-птица,
А пришлось со всем проститься.
Вот какой рассеянный
С улицы Бассейной.

небо
человек и небо
человек и человек
человек и животное
человек и вода
человек и дерево
человек и трава
человек и земля
человек и огонь
человек и камень
человек и небо
небо

Если деньги я кую —
значит морда треснет.
Если воин пал в бою,
то в раю воскреснет.

Ты прекрасна, ты роскош-
на — с тобой ликую.
Если ты меня пошлешь,
я найду другую.

Мы куда-то прибыли —
Явно не туда.
Нетути от прибыли
Больше и следа.

И вожди безгрешные
Нас ведут в лабаз.
И враги кромешные
Окружают нас.

День крутого норова,
Ночь мрачна зело.
Как-то все нездорово
В городе Zero.

камни — тени — вода — город — радость и горе.
время пятится вспять точно палиндромон.
сладко петь одному, но привычнее — в хоре.
чем смелее оффшор, тем страшнее урон.

время пятится вспять, и чеканная поступь
оглашает квартал, оглушая меня.
и естественных слов неказистая россыпь
уте(и)кает, в нездешние дали маня.

граф сидит, точно гриф, на сбербанковской ветке.
граф следит, как шериф, за работой трубы.
и бегут, и бегут в никуда малолетки.
и заходят в любимые клетки рабы.

Лишь бы не уезжала
Из России прочь.
Лишь бы ты со мной лежала
Целу ночь.

Мы с тобой друг другу рады,
Мы с тобой нежны.
Никакие мне награды
Даром не нужны.

фальшивый трубач на фальшивой трубе
играет печали не зная
от краткого курса до курса цб
дорожка (траншея) прямая

играет цб вдогонялки со мной
меня обгоняя жестоко
и трудно не выпить сейчас по одной
и трудно не спятить от шока

а что на кону? постгулаговский харч
надежды смешные демарши
играет играет фальшивый трубач
в эпоху раскрученной фальши

я любил поднебесную синь
пилигрим в тридевятом колене
я учил луговую латынь
но меня понимали — по фене

я любил не московский пикап
а тебя чужестранка-дуреха
и тебе поклонялся как раб
но рабам и в Америке плохо

хрен с горы а не кум королю
я под горку шагаю спокойно
потому что любил и люблю
потому что имею настрой на

понимание: все — по делам
эта шапка — по Сеньке (по Женьке)
я иду и к родным небесам
поднимаю уставшие зенки

прекрасна сонная зима
прогулки на природе
прекрасен Vladimir Сosma
звучащий в переходе

прекрасно не жалея сил
читать ночные гранки
прекрасно что я прикупил
бочонок валерьянки

прекрасен старый мой наряд
и молью не изъеден
прекрасно что я не богат
прекрасно что не беден

живая вечная вода
милей валокордина
прекрасно что со мной всегда
мин херц Краснова Нина

прекрасны утренняя звень
натопленная печка
прекрасен каждый божий день
пока стучит сердечко

и вновь невинные убиты
идет война идет грызня
а мне шииты и сунниты
родня

война на горюшке жиреет
трещит защитная броня
а мне арабы и евреи
родня

война не дарит нам гостинцы
поманит сладко и убьет
а русские и украинцы —
как ни крути — один народ

— корру-корру-коррупция, —
— горланит мафиозо.
и теребит Конфуция
за бороду Спиноза.

стихи мои дебильные,
я их пишу по пьянке.
а чувства — волатильные,
как говорят в Сбербанке.

враги мои опасные,
друзья еще опасней.
а женщины — прекрасные,
а жизнь еще прекрасней.

растут на соснах бублики,
сад в зарослях люпина.
и мне приносит рублики
красивый Буратино.

я трачу эти денежки
на благо литпроцесса.
филфаковские девушки
во мне смиряют беса.

и запеваю песню я,
что Богом не забанен.
и все вокруг прелестное,
как Игорь Северянин.

Вот я денежки я кую —
значит, морда треснет.
Вот солдатик пал в бою —
он в раю воскреснет.

Ты прекрасна, ты роскош-
на — с тобой ликую.
Если ты меня пошлешь,
я найду другую.

(второй вариант)
если денежки кую —
значит, морда треснет.
если воин пал в бою —
он в раю воскреснет.

ты прекрасна, ты роскош-
на — с тобой ликую.
если ты меня пошлешь,
я найду другую

человек не пишущий стихов
не грузящий меня своими проблемами
не использующий одни и те же (надоевшие) размеры
одни и те же (набившие оскомину) слова
одни и те же (вечные) рифмы
одни и те же (проверенные) сюжеты
спасибо тебе
за то что ты есть
спасибо тебе
за то что ты молчишь
и прощаешь меня
старого глупого стихоплета

синичка крылышком закрыла
красу Венеции и Ниццы
я вечный дачник я в раю